Страница 69 из 98
Когда даёшь себя приручить, потом случается и плакать.
(с) А. де Сент-Экзюпери
Я жила у Макса уже больше недели, а мне казалось, целую вечность. В моей жизни наступили какие-то странные, непонятные мне времена. Первые дни мне хотелось дать деру, потому что я не привыкла, чтоб меня ТАК воспитывали, а он воспитывал. Делал это, конечно, своеобразно, чем бесил меня неимоверно. Для начала он почему-то решил, что девочки одеваются иначе, чем я привыкла, и завалил меня какими-то идиотскими платьями, юбками, джинсами в обтяжку и всякими побрякушками, которые я не знала, куда цеплять, а оказалось – это заколки для волос, всякие резинки. Не знаю, какая из его «домработниц» помогла ему выбирать весь этот хлам, но я долго не соглашалась все это примерять.
- Я не кукла Барби. Нечего на меня цеплять юбочки и платьица.
- Да, ты бомж Даша с кучей вшей, грязная, ободранная и похожая на девчонку, только если сильно присмотреться.
- Присмотрелся? Значит, все же похожа. Я не буду носить все это дерьмо.
Он как всегда усмехнулся вот той самой улыбочкой, от которой у меня одновременно возникало желание вцепиться ему в лицо или содрать губами эту улыбку с его губ. Узнать, какой у неё вкус: остро-горький или терпко-сладкий. Мне казалось, что она на вкус, как черный кофе, который он заваривал по утрам и приучил меня к нему, как и к многому другому, чего я раньше никогда не пробовала.
- Либо ты одеваешься, как человек, либо ходишь голая. Выбирай.
Осмотрел с ног до головы и снова усмехнулся – нет, все же вцепиться в лицо ногтями намного вкуснее.
- Это не выбор, а идиотский ультиматум.
- Смотря, как воспринимать. Ультиматум тоже в какой-то мере выбор. Иногда не бывает даже этого. Цени – я предоставил тебе альтернативу. Так что решай, мелкая. Можешь ходить голой, заодно рассмотрю, нахрена тебе все эти лифчики с черными кружевами, которые ты себе накупила.
Сволочь. У меня вспыхнули щеки и где-то внутри что-то взорвалось от стыда и ярости. Можно подумать, ему это интересно. Он вообще на меня как на насекомое смотрит. Притом явно бесполое. Просто издевается.
- Я могу и так показать, - фыркнула, глядя исподлобья.
- Боже упаси! Давай оставим это специфическое зрелище на «лет через пять» вырастут и покажешь, - заржал и вышел из моей комнаты, а я отправила ему вслед горшок с цветами. Услышала из-за двери.
- Веник и совок в ванной. Цветок пересадишь в пластиковую коробку. Тамара Сергеевна за него с тебя шкуру спустит.
Я не знала, кто такая Тамара Сергеевна, но прозвучало угрожающе, и поэтому я шустро все подмела и дурацкий цветок с таким же дурацким названием «фикус» пересадила в коробку из-под сметаны.
Бывали моменты, когда я искренне ненавидела Макса, меня буквально захлестывало этой ненавистью, потому что он прогибал меня под себя, ломал и выстраивал нечто другое, совершенно не похожее на меня саму. И делал это совсем не так, как отец или учителя в интернате. Он почти не применял физическую силу и не кричал на меня, но мог так отхлестать словами, что я сама чувствовала себя ничтожеством.
После того как вычесывал у меня из волос живность, позоря и унижая, он высмеял мои скудные кулинарные способности и сказал, что готовить в этом доме будет он сам, потому что подыхать пока не входит в его планы, а я, похоже, собралась отравить его яичницей. Позже выяснилось, что и убираю я хреново, и вообще руки у меня из задницы. Все, к чему я прикасалась, либо разбивалось, либо ломалось. В дом опять начала приходить та самая Тамара Сергеевна, которая убирала там и раньше. Тетка лет пятидесяти пяти с выкрашенными хной рыжими космами, собранными в гульку на затылке. В неизменном платье серого цвета, фартуке и косынке. Она зыркала на меня злыми глазками неопределенного цвета и что-то ворчала под нос, вытирая пыль и протирая окна. Видимо, она вообще не могла понять, что это «чудо в перьях», так она меня назвала в разговоре с Максом, делает в доме хозяина. Она напоминала мне не уборщицу, а тайного агента ФСБ, который пристально следил за всем, что я делаю и собирался уничтожить за любой неверный шаг.
Естественно, она мне не простила цветок, который после того, как я его пересадила, почему-то решил окончательно сдохнуть. Предатель! Я его и поливала, и землей присыпала, и из распылителя обрызгивала. Что ему надо было?
С домработницей у меня началась молчаливая война, она ненавидела меня, а я её, особенно после того, как она сдала Максу, что я курю. Вот какое ей дело? Нет, старая ведьма донесла и еще и приукрасила, что курила я прямо в квартире. Хотя застукала на лестничной площадке.
Макс жестоко наказал меня – заставив выкурить подряд пять штук. Сказал, что если выкурю, могу и дальше дымить, а если проблююсь – то больше никаких сигарет. Естественно, я, дура, выкурила, и потом блевала в туалете, а он стоял рядом, протягивал стакан с водой и салфетки.
- Я говорил ничего не воровать – сигарет это тоже касается. Курить ты не будешь. Еще раз узнаю – выкуришь пачку уже без каких-либо альтернатив, просто заставлю. На, попей, легче станет.
Выбила у него стакан, проглотив «да пошел ты» вместе с очередным позывом, а он хмыкнул, пожал плечами.