Страница 49 из 98
Три дня отгула взяла. Сама не знаю, почему. Но на работу идти не хотелось, хотелось зарыться в одеяло и лежать, уставившись в потолок. Наверное, осенняя депрессия и меня не миновала. Да лгу я себе… Снова. Никакая не депрессия, а просто вот это осознание, что он в городе. Странное чувство внутри. Пока человек далеко, расстояние стирает эту возможность безумия и желание встретиться. Понимаешь, что это невозможно, а когда близко… когда может по соседней улице пройти или в машине по встречной проехать – вдруг понимаешь, что тебе дико хочется его увидеть. Пусть издалека. Бред. Не стоит снова в тот же омут, из которого почти выплыла.
Я взяла ключи от машины и, набросив пальто и шарф, вышла из квартиры.
К школе я доехала быстро, на ходу набрала Карину, та радостно хрюкнула в трубку, и я засмеялась. Им бы только причину в школу не ходить, а какая она, причина, эта никого не волнует. Сказала, что урок минут через тридцать окончится и она выйдет.
Я припарковалась неподалеку от забора, нащупала сигареты в кармане. Если покурю сейчас, то запах успеет выветриться до ее прихода.
Поправила воротник пальто, наклонилась за сумочкой, выпрямилась, убирая волосы с лица и так и застыла с поднятой рукой… Сигарета выпала, а я как-то по инерции чиркнула зажигалкой. Раз… другой. Так бывает, когда все тело парализует, а сердце не бьется какие-то доли секунд, чтобы начать биться заново, но уже в другом ритме.
Он стоял в нескольких метрах. Тоже возле своей машины. Смотрел на меня. Я сглотнула и тихо всхлипнула. Наверное, даже сама не услышала. В горле резко пересохло, и я полетела в пропасть на дикой скорости… даже уши начало закладывать. Я не понимала, что идут секунды… минуты, а я смотрю и не могу отвести взгляд, и он тоже смотрит. Глаза в глаза. Не изменился… Боже, почему он не изменился? Разве это честно? Разве так бывает? Почему он все такой же? Почему мне так же больно на него смотреть и в горле застряло рыдание? Почему у него глаза такие… родные. Не чужие. Какое, к черту, время …Все, как вчера. Все, как час или несколько минут назад, когда он уехал, и я больше не видела его. Нет прошлого. Ничего нет, и время стоит на месте. Неумолимо застыло и не двигалось. Застыло там, в том проклятом дне! Тринадцать лет прошло, а я застряла на их старте… как парализованная. Со стартовым пистолетом в руках… только пули в нем настоящие. Как в русской рулетке. Каждая может стать последней. Тринадцать, а не шесть. И у меня там теперь осталась последняя.
« - Как ты… Я не ожидала, - задыхаясь, путаясь пальцами в жестких черных волосах, запрокидывая голову и закатывая глаза, вдыхая его запах… Стаскивая с него свитер через голову.
- На час… между рейсами… Мммм, - жадно задирает платье, расстегивает пуговицы, ловит губы, прижимая к стене, - полчаса… любимая… у нас полчаса, и я такой голодный. Не ожидала, но ждала?
- Так мало, - жалобно всхлипнула, и знаю, что приехал не потому что голодный, не потому что меня проверяет. Приехал, потому что нужна, дико нужна. Тогда я именно так и думала. Уткнулся в мою шею и втянул в себя мой запах, глубоко, полной грудью. Болезненно потянуло низ живота. Чувствую, как приподнял за ягодицы, заставляя обвить торс ногами.
- Ждала… всегда… каждую секунду, - всхлипнула, когда взял. Быстро, в одежде у двери, сжимая грудь, кусая через материю платья соски, шею, скулы, снова губы. Жадно и дико. И меня уносит от страсти, от прикосновения пальцев, от торопливости.
- Очень мало, Лена… очень, - и к черту секундную стрелку. - Люблю тебя, - захлебываясь стонами, с ума схожу от его слов и от бешеных толчков внутри моего тела, - посмотри мне в глаза… Ленааа. Смотри мне в глаза.»
И я смотрю, чувствуя, как мои глаза затуманиваются слезами. Его глаза - такие же карие. Светлые сейчас. Очень светлые… Бархатные, с поволокой. Тяжёлый взгляд… нахмуренный, пристальный. Словно смотрит слегка исподлобья… Они такие глубокие… страшно, что уже не смогу отвести взгляд. Страшно, что увидела – и на дно потянуло. В тот же омут… Только теперь с камнем на шее. Как же больно, все внутри ломит, выворачивает наизнанку.
«Никогда не говори мне прощай. Ненавижу, - целую его в губы, поправляя платье, прижимаясь к нему всем телом, - останься, Андрей… останься, не уезжай.
- Не могу…снадо мне, - целует руки, долго смотрит на мои пальцы, а потом снова набрасывается на губы, - Никогда не скажу… Ты мне веришь, любимая?
Радостно киваю и сама застегиваю его плащ, приглаживаю волосы, которые взъерошила, снова набросилась в поцелуе.
- Подожди… - полез в карман брюк, - черт… Значит, не сегодня. Оставил вмашине.
- Через неделю приедешь? – целуя беспрерывно.
- Да… через неделю.
- Обещаешь?
- Обещаю.
Захлопнула за ним дверь и побежала к окну, чтобы проводить взглядом. А он там… внизу… сложил пальцы сердечком. Так смешно… Такой взрослый, грозный, под плащом оружие, костяшки сбиты в какой-то драке, и все эти сердечки. Но я именно за это и любила его. За контрасты. За то, что всегда был другим для меня».