Страница 1 из 132
Это фэнтези. Мир и его реалии в данном произведении выдуманы и не имеют никакого отношения к реально существующим странам. Взяты только имена, некоторые понятия и названия.
Книга 1. Зимние сны
Часть первая
Между Беркутом и Тигром
Глава 1. Лучшая ученица
Их подняли в шесть утра, вывели на улицу в одних коротеньких рубашках из тонкого полотна и велели построиться.
Мия переминалась с ноги на ногу в первом ряду, вместе с другими выпускницами-майко, судьба которых окончить в этом году школу «Медовый лотос» и впервые в жизни познать мужчину. Она зябко поводила плечами, вслушиваясь в восторженный шепоток подруг. Всем хотелось посмотреть на нового директора, ради которого их выгнали, запретив даже одеться. Стоять на по утреннему прохладном воздухе в рубашке, едва прикрывавшей ягодицы, было стыдно. От холода соски затвердели и чуть терлись о грубоватую ткань.
Тревожно стукнуло сердце. Сегодня случится что-то. Что-то, что изменит ее жизнь.
— Говорят, он настоящий красавчик. — Ичиго захихикала.
Все воспитанницы были взбудоражены до предела. Шептались, улыбались. Атмосфера возбуждения витала во дворе.
Нет, в «Медовом лотосе» были, конечно, мужчины. Старик Ихурэ, обучавший воспитанниц искусству массажа и разминавший натруженные после многочасовых занятий танцами мышцы. Или Нику — сын поварихи.
Но это были совсем другие мужчины. Знакомые. Привычные. Неинтересные. Не такие, как господин Акио Такухати — молодой мужчина, воин и маг из знатного рода.
— Летит! — пронеслось над головами.
Госпожа Оикава грозно сверкнула глазами на воспитанниц и ударила молоточком по гонгу, призывая к тишине. Густой медный звук поплыл по двору.
А потом тень заслонила солнце. Крылья забили по воздуху, от поднятого ими ветра волосы Мии взлетели вверх черным полотном.
И во двор опустилась гигантская птица фэнхун. По ярко-алому оперению пробегали волны, оранжевые и красные, как языки огня. В груди летуна за тонкой пленкой лишенной перьев полупрозрачной кожи бушевало пламя. Птица опустила крылья и устало закрыла глаза. Пламя чуть угасло и теперь пульсировало в ритме ударов сердца.
Будущие гейши выдохнули хором, а со спины птицы спрыгнул мужчина в дорогом шелковом кимоно и брюках хакама.
На этот раз в слитном вздохе воспитанниц без труда можно было уловить восторг.
Новый директор был и вправду хорош собой: высокий, широкоплечий, подтянутый; длинные иссиня-черные волосы зачесаны в высокий хвост. Тонкие и немного порочные черты лица портила надменная складка у края губ. Ярко-синие глаза чуть светились, выдавая в мужчине мага. Он спрыгнул со спины гигантской птицы, с хищной грацией прошел по двору к выстроившимся девочкам.
Красивый…
Сердце Мии забилось чуть быстрее. Не от близости мужчины — от тревоги.
Слишком жадным и высокомерным был взгляд нового директора.
Она почувствовала себя слабой продрогшей добычей рядом с сильным и опасным хищником. Хотелось потянуть подол коротенькой рубашки ниже, скрыть себя, спрятать от этого изучающего взгляда.
Госпожа Оикава склонилась в традиционном приветствии. Она говорила и говорила — о школе, о том, как они все рады видеть нового директора. Он слушал, вглядываясь в лица выпускниц, пока не вернулся снова взглядом к Мие.
— Выйди, — приказал господин Такухати.
Кровь бросилась Мие в лицо. Одно дело стоять вот так, среди других воспитанниц. И совсем другое, когда тебя выталкивают вперед из строя.
Стыдно.
Она шагнула, ощущая на себе презрительный хозяйский взгляд. Наступила босой пяткой на камушек и ойкнула, поджав крохотные пальчики.
Мужчина оглядывал Мию изучающе, как товар на рынке. Мерил взглядом снизу вверх, от изящных ступней и стройных длинных ног перешел к бедрам. Их округлая женственность угадывалась даже под мешковатой рубашкой. Тонкая ткань натягивалась на вдохе, обрисовывая контур девичьей груди красивой формы и съежившиеся от холода соски.
Мия вспыхнула и скрестила руки, пытаясь закрыться. Ей всегда казалось, что выражение «лапать взглядом» — просто поэтическое преувеличение. Но сейчас новый директор именно что лапал ее без единого прикосновения, только взглядом.
— Мия Сайто — наша лучшая ученица, — представила ее госпожа Оикава.
— Лучшая, — господин Такухати скептично приподнял бровь, — надо проверить.
Он еще раз взглянул на Мию, задержав взгляд на двух одинаковых браслетах на запястьях — широких бронзовых полосах с клеймом школы, и велел:
— Чуть позже, в моем кабинете.