Второй шанс-IV

Некоторые предпочитали подниматься на сцену и поздравлять юбиляршу песнями под аккомпанемент местного квинтета, а поэты читали посвящённые юбилярше вирши. Где-то час спустя после начала мероприятия

дошла очередь и до меня.

— А теперь позвольте представить самого юного, если не считать Кристину, гостя сегодняшнего вечера, — заглядывая в красиво оформленную папку, заявил Хазанов. — Это Максим Варченко, многие из присутствующих знают, что Максим написал для Аллы несколько песен, и одна из них уже прозвучала в рамках телепрограммы «Песня года». Слово нашему гостю!

Хорошо, что я догадался подготовить небольшой спич, а то стоял бы и тупо раскрывал рот… Хотя, наверное, как-нибудь всё же выкрутился бы, за последний год пришлось дать столько интервью, плюс пресс-конференции и творческие вечера, что кое-какой опыт уже имеется. Но лучше всё же к таким вещам готовиться заранее, вот я и подсуетился, предчувствуя, что придётся толкать речь.

— Друзья! — обращаюсь как бы ко всем собравшимся. — Есть люди, к которым тянет, рядом с которыми хорошо и надежно. И Алла — одна из них!

Теперь я смотрю на неё, Пугачёва улыбается, ей приятно слышать на фоне банальных поздравлений такой слегка нестандартный заход.

— Поэтому сегодня, в твой юбилей, тебя окружают верные друзья. Так пусть же не только в праздники, но и в любой другой день рядом с тобой будут преданные люди, готовые прийти на помощь! В этот праздничный день от всего сердца желаю тебе крепкого здоровья! Иди по жизни легко, без ненужных тревог и изматывающих проблем. Пусть все заботы будут только в радость. Счастья тебе, солнечных дней и большой удачи в жизни и творчестве!

Юбилярша и все собравшиеся дружно аплодируют, а я заявляют, что готов исполнить в честь Аллы Борисовны одну из своих новых песен, которая, как я уже слышал из доверенных источников, разлетелась по советским ресторанам. Запрыгиваю н сцене, спрашиваю музыкантов, знакомы ли они с песней «Ах, какая женщина!», и те, улыбаясь, дружно кивают.

— А я и не знал, что это твоя песня, — доверительно сообщает руководитель коллектива. — Отличная вещь, идёт на ура.

Спев и сорвав овации, возвращаюсь на место, достаю из дипломата шкатулку, в левую руку беру лёгкий и не причиняющий неудобств поздравительный адрес в пакете портретом Аллы, и двигаюсь в направлении юбилярши. Теперь уже моя очередь чмокать её в щёку.

— Недаром говорится, что лучший подарок — это подарок, сделанный своими руками. Сразу предупреждаю — шкатулку делал не я, а кто-то из французских мастеров 18 века. Но то, что внутри — уже моя работа. Вернее, моя и моих музыкантов из вокально-инструментального ансамбля «GoodOk».

Я ставлю перед ней шкатулку, нажимаю секретную кнопочку и поднимаю крышку. Все сидящие рядом привстают с мест и вытягивают шеи, чтобы рассмотреть, что находится внутри. Алла аккуратно берёт аудиокассету, встаёт и с довольной улыбкой демонстрирует гостям подарок.

— Это минусовая фонограмма новой песни, называется она «Погода в доме». А вот здесь, — протягиваю Алле пакет с её изображением, — ноты и текст.

Пугачёва снова лезет ко мне целоваться, на этот раз даже касаясь моих губ.

— Спасибо, Максим, я знала, что ты сумеешь меня порадовать!

— А давайте послушаем, что за песня!

Это выкрикнула та самая загадочная Редель. По её раскрасневшемуся лицу заметно, она уже успела поддать.

— А что, правда, давайте послушаем, что Аллочка будет нам исполнять со сцены в скором времени, — слышу чей-то мужской голос, кажется, Буйнова. — Поставим «минусовку», споёшь нам, Аллочка?

Вижу, что Алла слегка растеряна, механически открывает адрес с партитурой, читает, закусив нижнюю губу, затем лицо её светлеет.

— Вроде бы простая мелодия, можно попробовать, — говорит она.

— Просим! Просим! — звучит со всех сторон.

— Мама, давай спой, покажи всем! — требует Кристинка дёргая мать за платье.

Хазанов в микрофон орёт, что знает, куда всунуть кассету. Чуть ли не силой выхватывает её у юбилярши и трусцой направляется к музыкантам на сцене. О чём-то шепчется с руководителем ансамбля, тот кивает, берёт кассету и скрывается позади колонок. А спустя несколько секунд из них полились звуки вступления песни «Погода в доме». К тому временем Алла уже на сцене, в одной руке держит микрофон, в другой — адрес с партитурой.

Теперь моя очередь кусать губы. Как-то она исполнит композицию? Проигрыш, и я невольно делаю движение головой, мол, вступай. Но Алла, к её чести, в нотной грамоте разбирается неплохо, вступает где нужно, и поёт практически строго по нотам. Спустя три с небольшим минуты публика бешено аплодирует юбилярше, а та сама аплодирует, показывая пальцем в мою сторону.

— Замечательная песня, — совершенно искренне заявляет в микрофон Пугачёва. — Спасибо, Максим, вот уж удружил так удружил. Уверена, я её исполню на «Песне года».

После чего, спустившись со сцены, приближает губы к моему уху:

— Успел залитовать и в ВААП зарегистрировать?

— Пока ещё нет, — так же тихо отвечаю я. — Но по тексту не должно быть претензий, там всё очень пристойно.

— Согласна, но давай не затягивай с этим, а то я без литовки не могу её петь. Как залитуешь — сразу мне звони, чтобы я была в курсе.

— Договорились… Кстати, у тебя Кристина ещё не поёт?

— Уже начинает понемногу. К прошлом году, например, выступила на телевидении — в передаче «Весёлые нотки» она спела песню «Солнышко смеётся». А что, хочешь и ей что-то предложить?

— Почему бы и нет?

— Хм, ну, в общем-то, можно попробовать. Только там расценки, сам понимаешь, будут другие, Кристинка ещё деньги не зарабатывает пением…

— Да я вообще первую песню подарю, — заявляю легкомысленно.

— Тогда мы с тобой подружимся, — смеётся Пугачёва.

— Эй, Алла, Максим, хватит уже там шептаться! — кричит хорошо поддавший Буйнов. — Давайте уже поднимем бокалы за юбиляршу!

К полуночи праздник покинула примерно половина гостей. Я сидел до последнего, ожидая, когда меня отвезут к этой самой Марине. У гримёрши я оказался ближе к часу ночи. Эта Марина была вполне миловидной женщиной лет под сорок, и даже сейчас, в это время, выглядела вполне ухоженной, с лёгким макияжем на лице. Даже не скажешь, что лесбиянка, те обычно представлялись мне мужеподобными. Хотя… Если вспомнить любовный дуэт из моего будущего, состоящий из одной башкирской рок-певицы и жеманной блондинки, снимающей и снимающейся в кино, то вот вторая-то выглядит вполне женственно. И тут понятно, что она играет роль «жены», а рок-певица — «мужа». Не исключено, что у этой Марины тоже имеется «муженёк».

— Ничего, если я тебе постелю в зале на диване?

— Без проблем, — отвечаю я, борясь с зевотой. — Можно я душ приму?

— Без проблем, — парирует Марина и мы с ней синхронно смеёмся.

Я отрубаюсь моментально, впрочем, не забыв Марину попросить, чтобы завела будильник на половину седьмого. Полчаса мне хватит на сборы, а на дорогу в аэропорт уйдёт минут сорок.

Однако проснулся я намного раньше, за окном ещё царила ночь, а по моей груди ползло что-то… Блин, это же пальцы, и принадлежат они не кому иному, как этой самой Марине, возлежавшей рядом со мной. Какого хрена?!! Она же лесбиянка, с какого полезла она полезла в мою постель?!

Вот, заметила, что я проснулся, уже и целоваться лезет. А рука с груди перемещается в область паха, где непроизвольно наливается силой «хоботок».

— Марина, — шепчу я, кое-как увернувшись от поцелуя. — Марина, ты что делаешь? У меня невеста есть, я дал ей слово никогда в жизни не изменять. Да и ты…

— Что я? — как ни в чём ни бывало переспрашивает она низким, сексуальным голосом.

— Ты же вроде как… Ну, из этих…

— А, так ты в курсе, — тихо смеётся она. — Сашка рассказал? Ну, неважно… Да, я действительно люблю женщин. Но вот тебя увидела, как ты в одних плавках выходишь из душа, и что-то во мне всколыхнулось.

Вообще-то на мне не плавки, а гэдээровские трусы, дизайном выгодно отличавшиеся от советских семейных труселей. Но я не поправляю хозяйку, лихорадочно соображаю, что предпринять в данной ситуации.