Страница 20 из 57
- Папа… - это слово, произнесенное слегка растянуто, рушило все мои барьеры, сметало все мои плотины и заставляло подергиваться уголок губ. Стиснул зубы, дабы не улыбнуться. Чертовка!
- Нет, Женя! Папа сердит и не собирается попадать под твое очарование! Сейчас ты доедаешь эту кашу, - зачерпнул последнюю ложку овсянки, поднес ко рту Жеки. Та упрямо сжала губы, смотря на меня исподлобья.
- Сейчас ты доедаешь эту кашу, и мы идем в поликлинику. Там нас уже ждет дед! – при упоминании дедушки Жека улыбнулась и послушно открыла рот. А еще там ждет ее тетя. От этой мысли усмехнулся. В жизни всякое может случиться, как и то, что у тебя есть сестра, младше тебя на двадцать с хвостом годков. Понятное дело, что поздний ребенок, долгожданный для Нины Петровны, окружен чрезмерной любовью, опекой. Но имя могли же дать нормальное, а не Василиса. Я ее называл «Василек». Мачеха обижалась, отец улыбался, но не поддакивал.
Покончив с завтраком, схватил свою мартышку, потащил умываться. Жека брыкалась, со смехом отворачивалась от умывания. От ее возни сам не замечал, как растягивал губы в улыбке. Мой личный антидепрессант. Мой комок позитива и энергии. Мой сгусток космической любви. Полгода, как мне оформили на работе отпуск по уходу, пролетели одним мгновением. Первый месяц я еще не понимал, какой шанс получил: видеть, как растет ребенок, но, когда дочка впервые сама села, встала, побежала, было услышано первое слово, продемонстрировано новое умение, и каждый день ты узнавал что-то новое вместе с нею, потом сочувственно смотрел на мужчин, которые только по выходным с неохотой гуляли с колясками по парку. Не понимают и упускают те бесценные минуты, когда малыш еще крошка, и его можно затискать, зажать, и никто раздраженно не отпихнет.
- Вадим! – окликнули меня, когда с Жекой на руках я вошел на территорию поликлиники. К нам навстречу шел отец, с рождением дочери он помолодел, подтянулся. Выглядел моложаво.
- Деда! – захлопала в ладошки Жека, потянувшись к подошедшему мужчине.
- Ах ты, моя принцесса! Иди ко мне, моя сладкая девочка!
Я улыбнулся, наблюдая, как эти двое целуют друг друга, как Жека обхватила ручонками отца за щеки, а он заливисто смеялся, привлекая внимание прохожих. Иногда мне казалось, что Нина Петровна ревнует его к Жеке, ей мерещилось, что он уделяет меньше внимания своему ребенку. Хотя какое внимание месячному младенцу, если он в основном спит да ест. Уверен, как только Василек подрастет, начнет хоть что-то осознанно понимать в этом мире, отец не спустит ее с рук, забалует, зацелует, будет самым любящим отцом в мире.
- Пойдем уже! – недовольно протянул я, шагая в сторону поликлиники. В день здорового ребенка людей было больше, чем на вокзалах в пик сезона отпусков. Все притащились с помощниками, дабы всюду занять очередь. Жека носилась по коридору, нервируя мамочек, державших детей за руки, не давая ступить и шага в сторону. Я лишь смотрел, чтобы не влезла никуда и особо не надоедала людям, в остальном дочь была свободна в передвижении. Хотя следовал за ней не по пятам, но в случае чего за шкирку бы успел схватить.
- Вадим! – меня остановил удивленный женский голос. На минуту отвел глаза от Жеки и встретился взглядом с голубоглазой незнакомкой. Она меня знала, я ее – нет. Дурацкая ситуация. Пристально всматривался в милое личико, обрамленное каштановыми кудряшками, девушка работала здесь, об этом говорил ее белый халатик с розовыми вставками.
- Мы знакомы? – спросил и оглянулся. Дочери и след простыл. Чертыхнулся, не стал дожиться ответа, побежал искать пропажу. Маленькая девочка с интересом расковыривала руками землю в напольном цветке, который стоял в отдаленном углу. Мамочки с бабушками, которые сидели на скамейках, осуждающе смотрели на Жеку и на меня и ждали моей реакции. Но я не стал стандартно устраивать показную сцену воспитания, подошел к цветку и присел на корточки.
- Жень! – позвал дочь, она настороженно застыла, уловив сказанную форму имени и строгий тон. Взял ее руки, стряхнул землю обратно в горшок. – Так делать нельзя!
- Не? – она покачала головой, от чего ее волосы разлетелись в разные стороны. К году обзавелась шевелюрой, из которой можно было уже косички заплетать и хвосты делать, но мне было лень осваивать сию сферу, а Жека не любила резинки. Поэтому стригли под «каре».
- Нет. Это неправильно! Поэтому пойдем мыть руки и искать дедушку, вдруг наша очередь подошла к врачу! – подхватил ее на руки и направился в туалет, где вымыл ее грязные ладошки. Вернулись к кабинету педиатра, очередь сдвинулась, но ненамного. Из кабинета вышла девушка, которая меня окликнула, удивленно посмотрела. Я улыбнулся.
- Вы к Наталье Корнеевой?
- Ага!
- Давайте карточку, - шепотом сказала незнакомка. Я покачал головой, оглянулся через плечо и посмотрел туда, где сидела Нина Петровна с Васильком и отцом. Она тоже проследила за взглядом. – Поняла. Неси две.
- Как-то неудобно! – покосился на девушку. Где же мы познакомились? За последние полгода женщины из моей жизни исчезли вообще. Валька с Костиком подшучивали по поводу отсутствия противоположного пола, интересовались, как живу и справляюсь. Справляюсь, методом работы и еще раз работы, благодаря Кириллу Андреевичу, тот не давал мне заскучать и затосковать, грузил по полной программе, порой забывая, что я нахожусь в отпуске. Ни разу не возникло непреодолимого желания найти партнершу на одну ночь. И не хотелось приводить случайных знакомых в квартиру, где мы жили с Жекой. Костик крутил у виска, не понимая меня. Валька молчал, примеривал мою «шкуру» на себя и продолжал молчать.