Страница 8 из 22
Через день полковника ждали очередные суровые испытания. Утром в бокс набилась куча медиков в халатах и костюмах всех фасонов, размеров и расцветок: обход.
– Так, ну что? – пожилой усатый мужчина с благообразным лицом профессора потянул простынь, спустил ее до колен, обнажив полковника перед толпой.
Впрочем, толпу это ничуть не смутило: чего они там не видели?
– Смотрю, послеоперационная рана затягивается хорошо. Чистая.
Мужчина, склонившись, рассматривал бедро полковника. Затем выпрямился. Обернулся к Лайоне, снова заступившей на дежурство:
– Мочится достаточно? Может, пора мочевой катетер убрать?
– Сегодня удалим, – согласилась та.
– Кормить начали?
– Кишечник пока слабо работает. Будем активировать.
– Ну давайте, давайте. Сколько можно этого бугая на полном парентеральном держать?
Рид лежал и чувствовал себя биороботом. Сломанным биороботом. А все эти люди обсуждали, как его починить. Никто с ним не разговаривает. Никто ни о чем не спрашивает. Даже простынь на место возвращать не спешат. Хотелось вскочить. Хотелось заорать матом: «Эй! А у меня вы ничего не хотите спросить?»
Лайона вдруг обернулась. Глянула ему в глаза. Подошла, вернула простынь на место. На секунду сжала его руку чуть выше локтя: все будет хорошо, не расстраивайтесь, полковник. И ушла. А Рид вдруг ощутил, что у него на ресницах выступили слезы.
***
Через некоторое время Лайона вернулась в бокс в сопровождении медицинской сестры и крепко сбитого, накачанного санитара.
– Полковник Рид, – обратилась она к хмурому мужчине, сверлившему ее холодным взглядом. – Сейчас мы сделаем Вам укол, чтобы снова заблокировать нервные сплетения правой ноги, а затем удалим мочевой катетер. Будет не слишком приятно, но придется потерпеть.
Полковник лишь дернул головой – приступайте, чего зря разговаривать.
Медики надели перчатки, Лайона взяла с лотка заранее подготовленный шприц, а санитар неожиданно бережно повернул Рида на левый бок. По правой ягодице мазнуло что-то мокрое и холодное. Остро запахло антисептиком. Пальцы Лайоны принялись ощупывать ягодицу, затем в мышцы впилась игла. Полковник сжал зубы и задержал дыхание.
– Ну вот, первая часть Марлезонского балета закончилась. Ложимся обратно на спину, – скомандовала Лайона, и санитар так же бережно вернул пациента в исходное положение.
– Извлекаем катетер? – подала голос медсестра.
– Да, подай пустой шприц, – отозвалась Лайона.
Полковник почувствовал, как сдвинулась пластиковая трубка, вставленная в его половой орган. Лайона что-то продолжала колдовать со шприцем.
– Ну вот, можно извлекать. Постарайтесь не дергаться, господин полковник.
Лайона взяла его пенис в левую руку, а правой потянула пластиковую трубку. Полковник сжал зубы еще крепче: ощущения были откровенно болезненными. К счастью, вся процедура заняла всего несколько секунд.
Выдохнув, Рид едко откомментировал:
– Ну, доктор Лайона, Вы первая, кто взялся за мой член не для того, чтобы приласкать меня. Признаюсь, удовольствия я не получил.
– Ничего, вот переведем Вас в травматологию, встанете на костыли, и пойдете искать приключений на свой конец, – холодно ответила женщина.
– А от Вас, значит, ласки не дождешься?
– А у меня, господин полковник, другие задачи. Луиза, поставь на табуретку рядом с койкой полковника утку, чтобы мог помочиться, когда захочет, – обратилась Лайона к медсестре, затем снова повернулась к полковнику. – Первое время из-за раздражения, оставшегося после пластиковой трубки, будет казаться, что хочется «отлить», пусть вас не смущает, что мочи при этом будет не так много.
– После всего, что Вы тут со мной проделывали, уж не знаю, чем меня можно смутить, – проворчал Рид.
– Как нога? Что-то чувствуете после укола? – переключилась Лайона на другую тему.
– Чувствую, что ничего не чувствую. Уже начинала побаливать, подергивать, вроде даже жжение какое-то было в бедре. А сейчас такое ощущение, что ногу все-таки оттяпали.
– Ну, значит, заморозка удалась. Продержится до полутора суток. И поверьте, господин полковник, это Вам же на пользу. Боль в ноге при таких обширных повреждениях тканей могла бы свести с ума. Лучше Вам ближайшие несколько дней ногу вообще не чувствовать.
– Понял, не дурак.
– Отлично. Отдыхайте, поправляйтесь. Постарайтесь съесть все, что Вам сегодня принесут в обед и на ужин.
– Как прикажете, капитан медицинских войск, – едко ухмыльнулся пациент.
Лайона неожиданно тепло ему улыбнулась и вышла из палаты.
***
Время – странная материя. То его ничтожно мало. То так много, что кажется – некуда девать. Дни в реанимации казались Риду бесконечными. К нему постоянно кто-то заходил: санитарки, подававшие и убиравшие утку, приносившие безвкусный диетический больничный паек. Медсестры, менявшие флаконы и мешочки на штативе, к которому крепилась капельница. Доктора, доктора, доктора: травматолог, невролог, реабилитолог, диетолог. Все о чем-то расспрашивали, что-то уточняли, назначали, рекомендовали и записывали.