Страница 1 из 10
А. Самохин
Страсти валькирий
ГЛАВА 1. Фатальное знакомство.
Резкий грохот близких разрывов и стрёкот автоматных очередей стеганул по ушам, я мгновенно скатился с брони на корявый асфальт и перекатился в кювет, прижимаясь к родной степи, сильнее чем к любимой женщине. Мгновенная реакция не раз спасала мне жизнь, бог даст и в этот раз уцелею.
Наша колонна попала в грамотно подготовленную засаду, противник поливал нас перекрёстным огнём из посадок, тянувшихся с обеих сторон вдоль дороги и из отлично замаскированных окопов. Наши БТРы поджигались, захлёбывался ответный огонь, успевших выскочить из раскаляющихся стальных коробок противник косил автоматным и пулемётным огнём. Слышались мат растерянных командиров, вопли и стоны раненных, крики обезумевших от страха и боли обгоревших бойцов.
Гибель неожиданно подкараулила нас на стремительном марше, который должен был закончиться очередным лихим захватом чужого населённого пункта. Мне крупно повезло, что моя броня ехала не в голове колонны и то, что я ехал вопреки здравому смыслу сверху, а не внутри бронированной машины. Я, в своё время, внимательно изучал опыт недавних войн в Афгане и на Кавказе и старался не повторять чужих ошибок.
Вот она расплата за плохо продуманные, но временами успешные рейды в неразведанные глубины вражеской территории, за недооценку сил противостоящей стороны. На моё счастье вал свинца и раскалённых, визжащих над ухом, стальных осколков не затронул меня сразу, а теперь это уже была непростая задача для сидевших в засаде. Вряд ли они сразу вылезут из своих укрытий под слабый, но существенный ответный огонь, но чем чёрт не шутит. Могут ведь сразу зачистить поле боя, после подавления сопротивления.
Я, лежа на спине, поднял автомат над собой и наугад выпустил очередь в сторону предполагаемого расположения противника. И тут же предпринял рывок, надо было уползать на животе по-пластунски, юрко как ящерица в высокой начавшей жухнуть летней траве, подальше от места уничтожения нашего подразделения. Было понятно, что к нам, в чудесный летний денёк, очень незаметно подкрался пресловутый конец.
Противник был только впереди и не смог организовать огневой мешок, значит располагал не такими уж и большими силами. Он явно опасался попасть впросак, не зная какими силами мы пройдём по этой дороге. Классический заслон, которому улыбнулась удача в виде нашего не усиленного танками батальона, на всем скаку влетевшего в зону поражения. Тут всё совпало, силы сидевших в засаде и наши скромные возможности.
Нашего командира нигде не было видно, и я заорал на беспорядочно метавшихся уцелевших парней из нашего отделения, дав команду на организованный отход. Иначе нас бы перебили тут на месте как куриц или при паническом драпе, сев нам на плечи. Перевес и внезапность, в этот раз, были на стороне противника. Хладнокровие и трезвый расчёт под огнём сохранил лишь я, позже мои действия ротный признал правильными, позволившими сохранить остатки нашей живой силы.
Я с Бергером, бойцом нашего отделения, отходили по посадке, попеременно прикрывая друг друга автоматным огнём, отсекали возможное преследование, пока были патроны. Разрозненные группки нашего разбитого подразделения откатывались в безопасную зону, крича в телефоны и рации, требуя немедленной помощи.
Я проклинал тот день, который в итоге привёл меня на эту войну, а ведь он начинался так невинно. Какую-то неделю назад я был сугубо гражданским раздолбаем и даже не помышлял о жёсткой мясорубке, в которой нервы с визгом рвутся как натянутые нити.
Утро тогда не задалось, пришёл новый циклон и принёс перемену погоды. Голову сдавило и продолжать писать новый роман было просто невозможно. В ожидании, когда главный мой рабочий инструмент «отпустит», я залез в сообщения в социальных сетях и решил для пользы дела пообщаться со своим читателями. Я вёл авторскую группу в надежде собрать солидный пул своих приверженцев и достигнуть известности как писатель, чтобы наконец достигнуть финансового успеха. Это очень бы не помешало мне в эти смутные времена или скорее безвременье в бесталанной и беспросветной стране третьего мира, на задворках Европы.
Среди читательниц попадались интересные особы, а я как Остап Бендер всегда был готов из писателей переквалифицироваться в управдомы. А что? Мне всего двадцать пять, жена ушла к успешному предпринимателю, торговавшему тапками и носками на рынке и теперь жила в материальном достатке. В нашем провинциальном городке, из которого по легендам Остап Бендер был выходцем, это был показатель успешности.
По её утверждениям, она до сих пор любила только меня. Ну что же, может быть и такое, я был привлекательным восточным красавцем, брюнет с пикантными, с чуточку раскосыми пронзительно голубыми глазами, прикольный метис. Женщинам я нравился, вот только баксы, похоже, привлекали их гораздо сильнее.
Поэтому я продолжал временами пользоваться щедростью сердца бывшей супруги, когда её лавочник отсутствовал дома. Мне казалось, что эта счастливая парочка мне немного морально должна. Муженёк её шестым чувством ощущал роговые наросты на своём лбу и очень нервничал, ревновал свою супругу, иногда неожиданно возвращался домой и мне приходилось уходить незапланированно рано через окно их частного дома. По этой же причине она отказывала мне в некоторых видах сексуальных удовольствий, боялась, что «муж услышит».
Был прекрасный летний денёчек, солнышко ярко светило и было даже жарковато, вся природа лениво нежилась в комфортных условиях. Громко ворковали голуби, перекрикивались не менее голосистые бабы, шум и гам детских голосов гармонично вплетался в эту утреннюю симфонию.
Лето в наших краях было просто прекрасное. Нет такой изнуряющей жары как на египетском пустынном берегу, и удушающей влажности, как бывает дальше на запад за Днепром, где даёт прекрасные урожаи картофель. Три месяца рая в наших засушливых и ветреных лесостепях радовали душу, давали жизни особый привкус, как ни в каком другом месте планеты. Здесь не хватало только моря, до которого было рукой подать и жил здесь особенный весёлый и дерзкий степной народ.
О холодной зиме не хотелось даже и думать, если бы не она, то нашей земле цены бы не было.
Я как всегда проскользнул в открытую калитку, накрытую виноградником, неся в кармане бутылку сладкого вина и коробку недорогих шоколадных конфет. Стандартный набор для дамы, когда идёшь в поисках любви, вино иногда мы распивали вместе, иногда она прятала в кухонный шкафчик, на потом. Посвистел Шарику и бросил завилявшему хвостом псу несколько костей.
В доме было гулко и прохладно, после жары на улице контраст моим организмом воспринимался благодарно. Обстановка комнат не хайтек, но вполне стильная, евроремонт. Гараж прямо в доме, удобная планировка, широкая лестница на второй этаж.
Моя бывшая любовь встретила меня в прозрачном пеньюаре, картинно восседая в кресле, всё-таки хороша была зараза. Вот и лавочнику мозги задурила по полной программе, мучается мужик неспелой любовью.
–Привет, дорогая!
Я привычно обнял красавицу Вику, она расслаблено ответила на мой поцелуй, значит можно было сразу тащить её в спальню, так как со временем, которое у нас сейчас в нашем распоряжении, тут не угадаешь.
Томная красотка, бывшая ещё недавно моей женой, теперь украдкой позволяла мне её любить, в свободное от основной деятельности время. Теперь это привычное тело стало не моим, а запретный плод всегда сладок и это обостряло наши ощущения. Меня немного ещё подбешивало от ревности, но я уже почти не злился.
Все эти чувства образовывали сложный букет, и я уже с усмешкой вспоминал свои планы отмщения обидчику, в глубине души понимая, что этот мужик почти не причём, женщина оставила меня сама, помыкавшись в безденежье с гениальным в своей области мужем. Наши отношения плавно, без рывка, сходили на нет.
Я поднял на руки и понёс желанную, приятно пахнущую, женщину в постель, быстро освободил её от остатков одежды, и мы слились в одно ненасытное существо, бурно испытующее восхитительные эмоции.