Страница 89 из 124
В машине мне стало немного даже весело. Что бы ни задумал Жданов, жизнь продолжается. Мне все еще интересно, куда мы поедем и моя дальнейшая судьба в целом.
– Куда мы направляемся и почему ты так спокоен сейчас? Или это затишье перед бурей? Почему мы не могли поговорить, не выходя из дома?
– Куда мы едем – это сюрприз. А бури не будет. Могла бы быть, но я не зря не спал всю ночь – думал, как будет правильно повести себя в этой ситуации. Должен признать, что опасения твои не напрасны. Сначала мне действительно хотелось наказать тебя как можно строже за эту выходку. Но потом я подумал о том, что наши отношения не так просто строились, чтобы рушить все в один момент из-за неаккуратно и неразумно брошенных слов. Когда-то давно я бы не простил тебе такого пренебрежения в свой адрес. Когда-то давно, когда я тебя любил, просто любил. Сегодня, помимо любви, я обожаю тебя как жену и уважаю как мать наших детей. Впервые за много лет я заставил себя попытаться понять тебя и даже пожалеть. Знаю, что тебе неприятно это слышать, тебе не нужна моя жалость, но, пожалуйста, не воспринимай эти слова как оскорбление. Возможно, правильнее будет сказать, что я понял, как тебе порой было нелегко по моей вине. – Влад сделал паузу и тяжело вздохнул. – Поверь, я не собирался говорить тебе того, что сказал вчера. Я надеялся, что в этом нет необходимости, но ты в один момент убедила меня в обратном. А мне ведь до последнего не хотелось верить в то, что грусть в твоих глазах связана с тоской по тем людям.
Я опустила голову. Мне было много что возразить, но я не хотела сейчас вступать в спор. Достаточно того, что Влад настроен так гуманно и философски. Он продолжал:
– Да, я во многом определил твою судьбу. Во многом не так, как тебе бы этого хотелось. Но такой уж я человек, у меня свой взгляд не только на свою жизнь, но и на жизнь окружающих. Эгоизм? Нет, скорее прагматизм. Иногда, когда ты желаешь человеку добра, мало дать ему все для счастья, надо еще заставить его воспользоваться этим. И вот тогда ты и становишься безжалостным тираном – в глазах тех близких, которым желал помочь. Так же я взял ответственность за судьбы сотен людей, базистов, которые подверглись Затмению. Добровольно ли они пошли на это – не совсем. Но стоило ли оно этого – время показало, что несомненно стоило. Когда настанет пора этим людям вернуться к нормальной жизни, разве кто-нибудь из них пожалеет, что был частью этого проекта, который спасает жизни, который спасет еще миллионы жизней?
Я на секунду вышла из своего утреннего оцепенения и подняла на Влада глаза, полные удивления:
– Затмение обратимо?
– Конечно. Изначально оно планировалось как обратимый процесс. Просто сыворотка еще не готова, но мы активно работаем над ней.
Несколько мгновений я молча сидела, уткнувшись взглядом в одну точку. Новость была хорошей, но она несколько терялась на фоне моих нынешних переживаний.
– И ты ни разу не ошибался? – вернулась я к нашему разговору.
Влад невесело усмехнулся:
– Этот вопрос я чаще всего задаю себе, глядя на тебя. Особенно остро он встал передо мной сегодняшней ночью, когда я увидел всю горечь твоих слез. Но, наблюдая за тобой, безмятежно спящей на нашей кровати, нежившейся под лучами утреннего солнца, я в конце концов убедился, что иду в правильном направлении и нам уже практически ничто не мешает жить счастливо. Скажи, ты ведь не жалеешь, что у нас родились дети?
– Что за глупый вопрос? Как я могу об этом жалеть? Это неудачный пример. Есть много других вещей, о которых я жалела. – Мне почему-то захотелось быть предельно откровенной, хотя я понимала, что балансирую на грани терпения Влада. – Конечно, я не забыла, что если бы не ты, то я до сих пор бы отсиживала свой срок в тюрьме, и не было бы никаких детей, ничего бы не было. Но даже это не давало тебе права решать за меня, как мне жить, ломать мое представление о счастье.
– Да неужели ты до сих пор считаешь, что была бы счастлива с этим светским модником, который подвел тебя под монастырь? Или с этим прохиндеем Жаном, который поджал хвост и бросил тебя при первой возможности?
– Влад, ты вообразил себя богом, вершителем судеб. Кто дал тебе это право? Каждый человек должен иметь возможность учиться на своих ошибках.
– Да, но я думал, что ты свою ошибку поняла уже давно. А оказалось, что мне опять нужно надеть маску злодея, чтоб раскрыть тебе глаза.
Влад резко затормозил у небольшого отреставрированного особнячка на Садовом.
– Куда это мы приехали? – оглядываясь, спросила я?
– Выходи, через минуту увидишь все своими глазами.
Видимо, разговор в машине Владу пришелся не по душе, потому что дверцу он мне не открыл, а выйдя, быстрым шагом, не оглядываясь, направился вглубь двора. Я на высоких шпильках посеменила за ним, пытаясь обходить лужи и слякоть на своем пути.
Вход в особняк был со двора. Влад нажал на кнопку вызова, и дверь тут же открылась. В маленькой стеклянной будке сидел человек в форме охранника, который уважительно поприветствовал нас. Навстречу нам выбежала молодая женщина в белой блузке и узкой черной юбке. Волосы убраны в строгий пучок, а завершали образ очки в дорогой оправе.