Затмение

– Естественно, это на крайний случай – если важность разговора превысит риск быть разоблаченными.

– Конечно, – согласилась я.

– Боже мой, как же я рада. До этого момента я чувствовала себя такой одинокой, боялась, что долго не протяну. А теперь стимул появился! – воодушевленно всплеснула руками Жанна.

– Я помогу тебе, чем смогу. Если только Жданов не свяжет меня по рукам и ногам.

– Если до сих пор не связал, то не свяжет. Ты только не глупи. Наберись терпения.

Жанка в очередной раз крепко обняла меня, расцеловала и, приняв прежний серьезный вид, покинула коттедж.

После встречи с подругой я ощутила в себе силы жить дальше. Привела себя в порядок, сходила на обед и даже прогулялась по базе. Погода начала налаживаться, холодный северный ветер сменился на южный, а солнышко пригревало совсем по-летнему.

Забравшись на небольшой холмик, я присела прямо на молодую траву, и моему взору открылся роскошный вид на зеленую степь. Любуясь представшей перед глазами картиной, я нащупала в кармане толстовки пачку сигарет и с удовольствием закурила. Как бы хорошо сейчас было иметь под рукой мольберт и краски! Вдохновение переполняло меня в эти минуты, и, казалось, я бы без проблем запечатлела всю красоту нетронутой природы на холсте.

Происходящее вокруг очень напоминало мне день Затмения, до сигнала тревоги. Так же трепетно шелестела молодая листва и весело щебетали певчие птички, так же нежно теплый ветерок ласкал мою кожу. Казалось, что вот-вот появится Жан, прошепчет мне на ухо что-то приятное и увлечет за собой. Я даже зажмурилась в надежде, что чудо все-таки случится и все плохое окажется не более чем страшным сном.

Открыв глаза, я грустно улыбнулась и затушила сигарету. Поднявшись с земли, которая была все еще слишком холодная, чтобы долго сидеть на ней, я отряхнула джинсы и отправилась в коттедж. Мне захотелось горячего зеленого чаю, который, к счастью, нашелся у Жданова в буфете.

Держа в одной руке чашку с ароматным напитком, а в другой книжку, найденную в личной библиотеке Жданова, я присела на диван. Жанна была права. Нужно расслабиться и набраться терпения и сил. Суета и отчаяние не будут нам помощниками в запланированном мероприятии.

Спустя пару часов меня стало клонить в сон, но роман, взятый с полки наобум, оказался настолько захватывающим, что я не могла оторваться. Отвлекло от чтения меня лишь внезапное появление Жданова. Я никак не ожидала увидеть его дома раньше ужина.

Влад прошел мимо меня, не сказав ни слова. Он был какой-то взъерошенный, в глазах шальной блеск, а кожа лица приобрела неестественно-серый оттенок. Светлая выглаженная с утра рубашка была расстегнута до середины, галстук болтался на уровне солнечного сплетения. В таком нехарактерном для себя виде Жданов сделал несколько кругов по гостиной перед моим носом, а потом сел за стол и вдруг обхватил голову руками, да так сильно, что могло показаться, будто он намерен раздавить себе череп. По всему было видно – что-то случилось. Причем что-то страшное и непоправимое. Насколько я знала Влада, трудности он всегда встречал достойно, с гордо поднятой головой. Но на этот раз ситуация явно вышла из-под контроля. Его переживание передалось даже мне, по телу пробежали мелкие мурашки, но я никак не решалась задать вопрос.

Влад тем временем достал из бара бутылку водки, и, наполнив двухсотграммовый стакан до самых краев, опрокинул его в себя. Я еще раз поежилась, зная, что Жданов не был любителем этого напитка. Куда больше он любил потягивать коньяк или виски. Но чтобы он пил водку, да еще в такой манере, – такого я не видела никогда.

Когда Влад наполнил стакан повторно, я все-таки рискнула спросить его, что случилось, пока он еще не потерял способность четко излагать свои мысли.

– Влад, что произошло?

Он взглянул на меня так, словно только что заметил мое присутствие, и, несколько секунд помедлив, все-таки ответил:

– Карина покончила с собой. Я не смог спасти ее. Не успел.

Книга выпала из моих рук, и я резко поднялась с дивана:

– Как это произошло?

– Банально повесилась. В одном из коридоров лаборатории, прямо на трубе, проходившей под потолком. Нашли ее довольно быстро, но спасти не успели. Смерть наступила мгновенно от перелома шейных позвонков.

Я в ужасе осела на диван, а Жданов тем временем опрокинул в себя очередной стакан с прозрачной жидкостью.

Первым моим порывом было пожалеть убитого горем человека. Но вспомнив, как Влад относится к людским жизням, я предположила, что убивается он только лишь из-за того, что потерял столь ценную сотрудницу и верную помощницу в своих делах. Поэтому вместо слов утешения я заговорила как будто сама с собой:

– Вот видишь, как получается… Ты просчитался на первой же мелочи. Как тебе в голову не пришло, что непозволительно оставлять эмоции безумно влюбленной женщине, не имея при этом на нее никаких видов – тем более притащив в свой дом, на ее место, новую возлюбленную? Как, не понимая таких элементарных вещей, можно замахиваться на глобальные проекты по спасению человечества? Скажи мне, Влад!