Страница 101 из 124
Я, потрясенная, молча проследовала за ним. Не проронив ни слова, я стояла напротив него, ловя взглядом каждое его движение. Я залюбовалась, как он знакомым жестом прикуривает сигарету, делает первую глубокую затяжку и выдыхает плотные клубы белого дыма. Он первый прервал тишину:
– Как ты нашла меня? Хотя глупо спрашивать у жены самого Жданова. Неужели это он помог тебе выйти на мой след? – с едва заметной усмешкой проговорил он.
– Я тебя вовсе не искала. Твой адрес мне дала Жанна.
Ухмылка медленно сползла с лица Жана.
– Ты общаешься с ней? – уже более серьезным тоном спросил он.
– Я видела ее год назад. Один-единственный раз. Встретились случайно в продуктовом магазине.
– И что же она поведала тебе, кроме моего местонахождения? – аккуратно поинтересовался он. Я заметила, как он весь напрягся и если бы мог, то вжался бы в бетонную стену, на которую сперва так небрежно облокотился.
– Все. Она ясно дала понять, что это наша первая и последняя встреча после базы, и поэтому рассказала мне обо всем, что происходило с вами после побега. Она понимала, что я не отпущу ее, не узнав всей правды. Дать мне твой адрес, умолчав о самом существенном, было бы с ее стороны кощунством.
Жан молча уставился в пол. Казалось, в голове его идет тяжелая работа мысли. Я была рада хоть такому проявлению эмоций.
– Поэтому, дорогой мой Жан, – спокойно продолжала я. – Не стоит сейчас выставлять меня единственной предательницей во всей этой истории. Впрочем, я здесь не для того, чтобы хвастаться своей осведомленностью.
– А для чего? – нервно прервал меня Жан.
– Не знаю. Возможно, для того, чтобы попрощаться по-человечески. Я уже успела понять, что ты не станешь искать встречи со мной. Наверное, поэтому и решила сама поставить достойную точку в нашей истории. Понимаю, что тебе это ни к чему, но я как-то не привыкла по-другому.
– И это все? – Мне показалось, что эта фраза была произнесена с облегчением.
– Мне хотелось убедиться, что ты в порядке.
– И разнюхать про мою новую семью, – резко оборвал Жан.
Я едва заметно вздрогнула от такой фамильярности, но пообещала себе держаться достойно.
– Что ты так смотришь на меня? Вы с Жанкой всегда собирали все сплетни, только этим и жили. Думаешь, сложно догадаться, что она растрепала тебе и о моей женитьбе?
– И о ребенке,– осторожно добавила я.
– Да, и если б знала, то сообщила бы и о втором, – с ухмылкой добавил Жан.
– У тебя двое детей?
– Да. Младшему сыну исполнилось два года. Когда он родился, мы уже давно не общались с Жанной. Да мы и так-то не общались, новогодними открытками обменялись пару раз. – Жан помолчал, выражение лица у него немного смягчилось. – Ну а ты как? – спросил он, видимо поняв, что визит мой весьма безобиден.
Я не успела ответить. В сумочке запиликал мобильный. Незнакомый номер. Наверное, попросят отогнать машину. Точно. Мужской голос с кавказским акцентом требовал срочно освободить дорогу.
– Извини. Мне пора.
Просить Жана подождать, пока я перегоню машину, было бессмысленно. Очевидно, наш разговор тяготил его, а последний свой вопрос: «Ну а ты как?» – он задал лишь из вежливости. Значит, на этом все. Так тому и быть. У меня еще будет время все обдумать. Возможно, он ответил бы мне еще на пару волнующих меня вопросов, но, видно, не судьба, потому что какому-то кавказцу срочно потребовалось выехать из двора.
Я еще немного порылась в сумочке и протянула ему визитку своего дома моды.
– Здесь мой мобильный и рабочий телефон. Сохрани на всякий случай, мало ли, понадобится помощь или просто захочешь поговорить.
Я чувствовала себя глупо, но не могла уйти просто так. Слишком непонятным и незавершенным показался мне наш разговор. Я, конечно, понимала, что, даже если бы я задержалась в этом темном лестничном пролете на несколько минут дольше, то ничего бы не изменилось. Жан не проникся бы ко мне прежней любовью и не пал бы к моим ногам с просьбами о прощении. Но что-то в нашей встрече показалось мне крайне неестественным.
Уже по дороге домой я прислушивалась к себе. Сердце неприятно ныло. Но от любви к Жану, этому понурому, грубоватому человеку, оно не разрывалось. И уже это радовало. Что скрывать, я старательно пыталась подавить все те эмоции и воспоминания, которые полезли наружу, когда я увидела его. Я помнила о цели своего визита и не давала воли чувствам. Хотя стоит признать, что если бы Жан повел себя по-другому, то один Бог знает, чем бы закончилась наша встреча. Если бы он покаялся и поклялся в вечной любви, то шаткая стена, которую я кирпичик за кирпичиком строила между нами, неминуемо бы пала. Но он сделал все, чтобы оттолкнуть меня навсегда. Он сделал эту стену просто непробиваемой. Я никак не могла поверить, что в этом человеке столько черствости и равнодушия, что обида так глубоко засела в его душу. Теперь, когда я увидела это своими глазами, мне довольно легко было представить, как дошло до того, что он изменил мне с Жанкой. Я просто перестала для него существовать, еще тогда, восемь лет назад. Поэтому и встретил он меня как давнюю знакомую, о которой и думать забыл. Обиднее всего было то, что любимый человек первый обвинил меня в предательстве, когда я отчаянно шла на жертвы ради него. Я могла бы попытаться понять, что тот способ помочь Жану, к которому я прибегла, был для него неприемлем –даже несмотря на то, что он был единственно возможным! Но у меня в голове не могло уложиться, как это могло перерасти в злую ненависть, которой Жан одаривал меня по сей день.