Страница 54 из 69
И почему у меня чувство дежавю? Видимо, все из-за того, что около полугода назад я, точно также въезжал в Москву, направляясь в тот-же ресторан на встречу с тем-же весьма неприятным типом.
- Здравствуйте, Аркадий Яковлевич.
- Молодой человек, вы обещали меня больше не беспокоить, у меня достаточно связей, чтобы избавиться от вас и Соколова навсегда, не вынуждайте меня этого делать.
- Что вы, Аркадий Яковлевич, не надо так нервничать, я просто хочу предложить взаимовыгодное сотрудничество. Двадцать тысяч евро за ту же небольшую услугу, что и в прошлый раз.
- Я не понимаю, вы идиот? Кто платит такие деньги за возможность побродить между ящиков с ржавым железом?
- Я плачу. А от оскорблений советую воздержаться, вы мне неприятны, чуть более чем абсолютно, но я же сдерживаюсь.
- Сорок тысяч.
- Аркадий Яковлевич, вы же только что удивлялись, почему так много денег за такую незначительную услугу, двадцать тысяч или прощаемся, вот конверт.
Пухлый конверт исчез со стола, как будто его и не было.
Вот это да, вот что жаба вместе со страхом могут сделать с человеком. Этому клоуну не в армию надо было идти, а в цирк, фокусы показывать. Но какой-то он нервный, более нервный, чем при прошлой встрече, глазки бегают, непроизвольно косят в сторону окон. Что-то не то происходит, но выбора у меня особого нет, придется пока плыть по течению.
- Завтра, к часу дня подъезжайте, пропуск будет готов.
Пародия на офицера резво укатилась за двери, а я решил заесть неприятный осадок от общения шашлычком.
Остаток дня решил посвятить разговору с более приятным человеком.
- Алло, Петр, здравствуйте. Это Максим. Помните меня? Да, хочу к вам заскочить. Отлично, через час буду.
Дальше я рассчитался за обед, вышел из ресторана, сел в машину, арендованную по украинскому паспорту, и отправился в магазин военного снаряжения. А вот в магазине многое поменялось, и не в лучшую сторону. Полки и стеллажи, полгода назад ломившиеся от товара, стояли полупустые, мой старый знакомый сидел за стойкой ресепшена с каким то потерянным видом, больше в зале не было ни одной живой души.
Петр натянуто улыбнулся, встал, пошатнулся, восстановил равновесие и пожал мне руку.
- Здравствуйте Максим, рад вас видеть.
А он ведь поддатый.
- Ох, что-то не похоже. Чего у вас тут происходит? Как Мамай прошел.
- И не говори. Хреново все. Виски будешь? Я пойду магазин закрою, все равно хрен кто зайдет.
Хозяин проводил меня в свой кабинет, достал из шкафа початую бутылку Джек Дэниэлс и два стакана.
- О, остатки былой роскоши. Добьем и буду на бормотуху переходить. – Преувеличенно бодро заявил Петр.
Мы выпили по пятьдесят и собеседник начал изливать душу. История выходила откровенно хреновая. Оказывается, буквально через две недели после моего прошлого визита в автокатастрофе погиб старый товарищ Петра и по совместительству, хозяин магазина. Наследником оказался голубоватый племянничек, который с энтузиазмом принялся рулить семейным бизнесом, не соизволив даже прийти к дяде на похороны. Правда энтузиазма хватало только на то, чтобы снять кассу и прогулять ее в каком-нибудь гейклубе. Петр пытался его вразумить, старался удержать магазин на плаву, но за полгода бизнес просто развалился. А позавчера в магазине появились крепкие ребята, предъявили документы на помещение, фирму и остаток товара, и еще кое какие бумажки.
- Да ты понимаешь, Макс? Мы же с Коляном друзьями были, в одном дворе росли, потом вместе в училище пошли, вместе в Чечне воевали, потом ушли из той проданной и пропитой Ельцинской армии, вместе бизнес начинали. Я никогда в финансовых делах не шарил, вот железо – это мое. А как Колька погиб, эта голубая гнида все красиво повернула. У меня в фирме процент был небольшой, права голоса нет, а обязательств оказалось до хрена. Машина на фирме, квартира в залоге по банковскому кредиту, и долг мне предъявляют, якобы партнер свою часть долга перед кредиторами и поставщиками погасил и чист аки агнец, а я почти тридцать мультов торчу, и все у них бумажка к бумажке – не подкопаешься. Вот и сижу, думаю, если завтра деньги не отдам, они меня посадят, а у меня дочка глухонемая и жена все годы от нее не отходила. Куда им без денег, без жилья? И эти еще намекали, что моей семье тоже покоя не дадут.
Человеку надо помогать, не вижу других вариантов.
- Хреново дело. Ты как, соображаешь нормально? Или уже поплыл маленько?
- Обижаешь, что мне с трехсот грамм будет.
- Тогда включай компьютер, вставляй флэшку и смотри кино, все вопросы после.
Через пятнадцать минут видео и получаса объяснений, Петр был трезв как стекло и кипел энергией.
- Это нам туда можно, Макс? И эти мрази не достанут? И Леночка слышать будет и говорить?
- Можно. Не достанут. И дочка твоя слышать будет почти наверняка, только говорить учиться придется. И зовут меня Алексей, Макс - это так, для временных знакомых.
- Я согласен. Только…
Петр поднял на меня какой-то тяжелый и холодный взгляд.
- Пидора этого с корешами не хочу оставлять над памятью друга глумиться. Сможешь моих забрать, а меня следующей ходкой? Я дело закончу и пересижу тихонько.
- Мы сделаем по другому, сейчас съездим к тебе домой, мне надо с твоей семьей познакомиться, и вещи посмотреть, которые с собой берете. Потом вы садитесь в мою машину и едете куда-нибудь в деревню, снимаете домик в глуши и отдыхаете, только симки от телефонов выбросьте перед выездом. Через шесть дней, вечером, окажетесь в Новом мире. А мне даешь ключи от магазина и своей тачки, звонишь кредиторам, говоришь, что деньги собрал и назначаешь встречу в магазине, мол, хочешь все долги закрыть, ключи отдать и навсегда расстаться.
Петр долго отбрыкивался, бил себя кулаком в грудь и кричал, что Русский офицер не может прятаться от проблем за чужими спинами.