Страница 40 из 199
— Она у меня, – и продолжил свой нескончаемый путь.
— Как так? Они не могли ее тебе отдать, это незаконно! – Она следовала за ним на своих высоченных каблуках, порой вынужденная переходить на бег, подстраиваясь под его широкие шаги.
— Неужели?
— Ты не можешь так поступить. Ты не имеешь права!
— Это как? Как тогда, когда ты украла мой телефон?
— Это нечестно! Моя машина стоит во много-много-много раз дороже твоего жалкого телефона!
— Мои нервы стоят во много-много-много раз дороже твоей «пора на металлолом» машины. Они бесценны. – Ролан вышел на улицу и направился к своему серебристому другу, припаркованному у обочины дороги — машина встретила его игрой голубоватых фар. Время от времени он пользовался автомобилем, изображая добропорядочного гражданина.
Нахалка остановилась на тротуаре.
— Ты не можешь забрать у меня машину, я собираюсь уезжать из города! – выдала она беспощадную правду. Стоит заметить, что выглядела при этом как-то беспомощно.
— Как жаль, теперь придется воспользоваться еще и автовокзалом. – Он остановился возле автомобиля и открыл дверцу.
Нахалка было помолчала, с трудом осмысливая полученную информацию….
— Сам езди на автобусах! – осмыслив, крикнули нахалка гневно.
Ролан пожал плечами.
— Ролан! – Он вскинул голову. Не то, услышав свое имя из ее уст, не то, распознав мольбу и отчаяние в голосе.
Она оставалась на тротуаре и потерянно смотрела на него.
— Мне нужно уехать, – сказала тихо.
На некоторое время он завис, пытаясь за маской безнадеги распознать обман. Затем качнул головой и вынес суровый вердикт:
— Нет. – Он сел за руль, завел мотор и уехал, оставив ее одиноко стоять у дороги и смотреть, как свет голубых фар теряется в ночи.
Ролан остановился у решетчатой ограды, стальной, кривой и просевшей.
Выйдя из машины, он прошел к таким же решетчатым воротам, даже ночью раскрытым нараспашку.
В петлях замка болталась толстая цепь. Мимоходом бросив на нее взгляд, Ролан пересек границу самой крупной и самой разношерстной городской автостоянки.
Автосвалки. Так будет точнее, так как встретить здесь можно было как приличные, ходовые автомобили, так и развалившиеся, поломанные драндулеты.
Ролан шел по центральному коридору, окруженный сплошным металлом: по обе руки подобно крыльям разлетались ряды всевозможных транспортных средств, от пестрых красок которых хотелось жмуриться. Красные, синие, желтые, оттенки зеленого, бурого, цвета шерсти — прямо карнавальная ночь какая-то.
— Прямо праздник цвета, согласись.
Ролан остановился. Посмотрел на гостя.
— Что ты здесь делаешь? – Сюрприз не из приятных. Кто бы подумал, что на окраине Радлеса, неподалеку от городских складов, практически необитаемых, он встретит Дея.
— Важнее, что здесь делаешь ты?
Ролан выдержал вопросительный взгляд и пошел дальше.
— Нелли сказала, ты хотел воспользоваться закрытой стоянкой Александра, так как у тебя появился красный Порше.
Ролан всегда знал, что болтливость карается. Зачем он вообще об этом заговорил, зачем обмолвился.
— Ты подружился с Нелли?
— Не меняй тему. Нелли сказала, ты внезапно передумал.
— А Нелли вдруг стала информационным бюро.
— Вообще-то я услышал случайно: она обсуждала этот вопрос с Александром. Зачем тебе красный Порше? – внезапно воскликнул Дей. – И какого оно года выпуска? Девяностого?
— А ты уже проверил, – констатировал Ролан. – Так ты для этого сюда явился?
— Нет, я явился, чтобы спросить у тебя лично, так ли это. Но одно другому не мешает, правда?
Не правда.
— И Ролан: это же женская машина!
— Да ну.
— Что ты скрываешь? – допытывался Дей.
— Ничего. Мне она понравилась, а тебе нет? – Ролан с любопытством посмотрел на друга.
— Нет.
— Поэтому на ней буду ездить я, а не ты.
— Ролан…
Однако Ролан Дея больше не слушал: откуда-то из ниоткуда, словно черти из табакерки, на дорогу перед ними выскочили-вывалились подростки. Пятеро или шестеро, размалеванные и разукрашенные, приодетые в стиле стиляг, от семнадцати до двадцати. И что самое интересное, среди человеческих отпрысков затесались подростки-догмары.