Страница 173 из 199
— Вообще-то теперь они касаются нас всех.
— Косвенно, может, и касаются. Но тебя-то когда это трогало?
Дея улыбнулся.
— Думаешь, я такая скотина?
— Думаю. К тому же бесчувственная. Гибель приятеля Нелли, мытарства по ней Александра, взрыв дома — что из этого в действительности тебя взволновало?
— Меня волнуешь ты, ясно? Мне этого достаточно. – Дей встал. – Я не собираюсь учить тебя жизни, Ролан. Поступай, как знаешь. Я всего лишь прошу, чтобы ты подумал — и не единожды — прежде чем совершить непоправимые — заметь: непоправимые поступки. – А затем добавил: – Не понимаю, что бы я делал, угоразди меня влюбиться в догмарку.
Утверждение Ролана позабавило.
— А если бы в человека, понимал бы?
Дей заинтересованно взглянул на него.
— Ты сказал, что не понимаешь, что бы делал, если бы влюбился в догмарку. Вот я и спрашиваю: понимал бы ты что делать, если бы вместо догмарки оказался человек.
Дей долго на него смотрел, казалось, зависнув на какой-то мысли, затем сказал:
— Мне пора. – Он обошел диван. – Будь на связи.
Ролан прошел за ним к двери.
— Надо же, Дей, каким…– Ролан подбирал слово, хотя, чего его подбирать? – понимающим ты стал. – Действительно, словно не с Деем разговаривал. – Какие разумные мысли изрекаешь. Не в твоем это стиле. Обычно ты действуешь, словно с плеча рубишь.
— Отвали, Ролан. – Дей обернулся. – Думаю, отравить ее ты всегда успеешь. Не настолько же она несносная.
Ролан услужливо открыл другу дверь.
— Пока, Дей.
Приятель вышел.
— Кстати, чем займешься? – бросил вдогонку.
Дей обернулся, удивился.
— А чем я обычно занимаюсь?
— Кутишь?
Дей хмыкнул и, взмахнув рукой, мол, ты и сам все прекрасно знаешь, скрылся на лестничной площадке.
Прошло около часа, прежде чем Ролан вновь решил наведаться к Брине.
В постели ее не оказалось, и он прямиком направился в ванную, откуда зазывал включенный свет из приоткрытой на сантиметры двери.
Подтолкнув ее, Ролан зашел.
Брина. Она действительно принимала ванну, как предположил было Ролан. Вот только увидеть девушку под водой, моргающей под мерцающей гладью, не ожидал — смотрел на нее с порога.
Брина вынырнула, глотая ртом воздух, и отвела с лица прилипшие пряди.
Чистая и благоухающая, худая и безрадостная, она уставилась перед собой — на белый кафель, опоясывающий стены. Казалось, погруженная в собственные мысли, она совсем не замечала Ролана, но внезапно отвела глаза от стены и посмотрела прямо на него.
Брина удивилась, хотя виду не подала. Моргнула. Затем еще раз, а после вновь сползла под воду.
И Ролан ждал — не оставалось ничего иного. Разглядывал тело с потускневшими синяками, задавался вопросами, кого за них наказать, смотрел в лицо, теперь с закрытыми глазами…
Брина вынырнула, с лица «смывая» воду, и немедля взглянула на Ролана.
— Я не исчезну, – заметил он.
Ролан почувствовал ее раздражение. Она отвернулась, уставилась в стену и, казалось, приготовилась пытать его игнором. Но тут вдруг встала и вышла из ванны. Прошла к полотенцу, что висело с ним рядом…
Ребра торчали, кожа на скулах натянута….Хотя настойки, которые готовил, ей, определенно, подошли и помогли, иначе так и продолжала бы терять килограммы. Поскольку он ничем ее не кормил. Да и как ее накормить в том истерично-болезненном состоянии, в котором она пребывала?
Наскоро завернувшись в полотенце и стараясь никак не соприкасаться с Роланом, Брина выскользнула в спальню. Прошла к кровати, оставляя на полу отпечатки мокроты, по которым ступал за нею Ролан, а после ящеркой скользнула в убежище: одеяло скрыло ее вплоть до кончиков волос.
На Ролана она так и не взглянула.