Запрет на безумие

— Если только ты ему расскажешь. В курсе четверо. Мы с Нелли молчим, Самаэлю эта дребедень нафиг не нужна, да и не ябеда он. Остаешься ты.

С какой-то наивностью Рагнар смотрел на Океана.

Который засмеялся — не удержался. Смеяться — было единственным, что он мог в этой абсурднейшей ситуации.

— То есть сейчас ты просишь у меня помощи? – спрашивал он, стремясь подавить в себе приступы смеха. – Неустрашимый Рагнар, который чхать хотел на всех и сразу? – Ну, не бред ли?

— О, ты неправильно меня понял, Океан. – Рагнал покачал головой. – Я абсолютно ничего не прошу. И ни к чему тебя не принуждаю. Это твое право — рассказывать или нет. Я лишь констатирую. И приму любое твое решение.

Вот ведь…падла. Он что же, предлагает Океану принимать решение? Говорить Александру или нет. И всю ответственность за возможные последствия, которые возникнут при любом раскладе, он сейчас пытается возложить на Океана?

— Ты возлагаешь ответственность за свой поступок на меня?

— Ничего подобного.

— Нет, ты именно это делаешь: возлагаешь всю ответственность на меня!

И если Океан решит «не говорить», Рагнар предлагает ему стать соучастником своего преступления. И ведь смотрит на него ясно и искренне.

— Ну, так как? – спросил Рагнар. – Каково твое решение?

— О каком решении речь? – На лестничной площадке, опершись руками о перила, стоял Александр.

Рагнар с любопытством посмотрел на Океана, мол, да, дружище, о каком решении речь.

Океан усмехнулся, поражаясь наглости Рагнара и трагикомичности сложившейся ситуации. Либо он защитит Рагнара — а, окажись он на месте Рагнара, ему бы хотелось, чтоб его защитили, — либо свою дружбу с Александром: полет с крыши — это далеко не разорванная блузка.

Взирая издали и сверху, Александр ожидал ответа и, не догадываясь о деянии Рагнара. Нелли и вправду ничего ему не рассказала. В противном случае Океан собирал бы останки Рагнара, а не наблюдал за спокойным Александром.

— Рагнар посоветовал мне поискать Ролана и предложил себя в качестве компаньонки. – На Александра Океан старался не смотреть. – Но так как я на тебя в обиде, – устремил он взгляд на Рагнара, – за Нелли,…за то, что не уберег ее во время взрыва, то и говорю тебе: нет, не желаю иметь с тобой каких-либо дел. Да и Ролан взрослый мальчик, не пропадет.

Рагнар хмыкнул. Ублюдок. Океан не мог на него смотреть. И на Александра не мог. Пора уходить.

— Ясно, – сказал Александр, очевидно, ожидавший услышать чего интересней. – Не сгущайте краски. Вы приравниваете Ролана к подростку пубертатного периода.

— То есть к тебе? – спросил Океан.

Александр вонзил в него глаза.

— Брина — не Нелли.

Вполне возможно, Брина не дорога Ролану в той же степени, что Нелли Александру — Океан даже уверен — не дорога. Александровский случай, как и случай неизвестного ferus, из недавно найдено дневника, один на миллион. Однако речь сейчас не о любви — речь о гордости, растоптанном самолюбии, жажде мести Лисандру после столь гнусной подставы.

— Она мне сразу не понравилась, – заметил Рагнар.

— Которая из них? – полюбопытствовал Океан.

Белесые глаза заблестели, но Рагнар ничего не ответил.

— Мне нужно поговорить с тобой, – обратился к нему Александр, и по тону — разговор предстоял серьезный.

— Говори.

— Я пойду. – Океану не терпелось уйти.

— Ты можешь остаться, – сказал Александр.

— Я знаю. – Океан улыбнулся. – Но позвольте хоть изредка от вас отдыхать.