Страница 60 из 97
- Ну-ка, взгляни на меня, - всматривается в глаза. – Понятно…
Поднимается. Идет к двери. Оборачивается и говорит одну фразу, тоже показывая твердость своих намерений:
- Оставлю подумать в одиночестве, если захочешь: присоединяйся к нам с детьми, вспомни, наконец, что они есть у тебя. А еще: не стану наблюдать, как медленно убиваешь себя… - выдерживает паузу. - И знаешь: уже ненавижу этого ребенка!
Дверь с грохотом захлопывается, этот звук отражается от стен и давит обреченностью.
Ложусь на подушку, трогая живот.
«Помоги мне, малыш… Мы обязаны справиться с тобой…»
***
В комнату кто-то вошел… Хотя почему кто-то… Точно знала: кто сейчас лег на кровать, прижимаясь ко мне сзади; кто массирует мои плечи и целует их; кто шепчет на ухо «прости»…
Только все это должен был делать муж, а не бросать одну в компании с собственными страданиями, кинув напоследок «ненавижу», желая избавиться от ребенка, как можно скорее. Впрочем, не верю, что так уж не волнует Яна моя неожиданная беременность, когда-то мы мечтали иметь много детей.
Да я оказалась дефективной, не в состоянии выносить нормально, без проблем, организм, будто сам, всячески пытается избавиться от неправильного, в его понимании, состояния, устраивая бунт... То, что у нас есть дети – само по себе чудо, и только благодаря идеальной совместимости… Если с Марком один раз возникла угроза выкидыша и в целом все неплохо сложилось, то с Мией – не вылезала из больницы, а в итоге преждевременные роды и необратимые осложнения.
Мама как-то поведала о своем опыте и многократных попытках стать матерью, поэтому я – единственный, поздний, долгожданный ребенок. Наследственное это у нас… Но в отличие от нее, мне еще повезло. Женское здоровье берегла, предохраняясь от нежелательной беременности, которая, при желании, наступит быстро, а дальше – воля случая... И не могла предполагать, что после операции столкнусь с таким сюрпризом.
- Лар, хватит… - пытаюсь отстраниться от нее.
- Прости меня, девочка… - не перестает извиняться и откидывает мои волосы с лица. – Выбора не осталось, раз ты сама не хочешь слушать разумных доводов, пришлось срочно вызывать Яна. И ты сама, кажется, собиралась, рассказать…
«Лучше бы это было моей тайной…» - пролетела мысль.
- На чем он приехал? – путь на авто занимает не меньше двух дней, а на самолете или поезде лучше не светить свои передвижения. И даже не знаю, как дела обстоят?
- Не беспокойся, на машине, - заверила она, поняв мои соображения. – Я сообщила о твоей беременности сразу.
- Ясно… - вздыхаю, переворачиваясь на спину.
- Мы за тебя переживаем. Но Ян больше всех, только представь, каково ему думать, что может потерять тебя? И ты идешь на это добровольно, все из-за прихоти оставить ребенка…
- Это не прихоть. Он будет жить, - машинально погладила живот.
- А ты? – голос Лары надрывается, она прячет глаза. Возникает ощущение, словно слышу сейчас мужа.
- И я… - как объяснить всем и каждому: с нами все будет хорошо, мое чутье не может обманывать. – Что вы уже похоронили меня?
- Тина… Одумайся, пока не поздно, - она всхлипывает.
- Ты плачешь? – приподнимаюсь на локтях.
- Твое стремление было бы понятно, если там, в гостиной, не сидели дети, нуждающиеся в матери… - игнорирует вопрос, встает с постели, вытирая щеки от слез. - А сейчас пойдем, кормить тебя буду. Хотя бы с этим спорить не станешь?
***
Ян демонстративно не замечает меня, и дело не в детях, с которыми собирает огромный конструктор, принципиально делает это, наказывает невниманием... Интересно, такое отношение, по его мнению, поможет? Да, он без труда понял: не отступлю, когда задал предполагаемый вопрос о прерывании беременности после обследования, но это не означает, что нужно вести себя так…
«Ты даже не поцеловал при встрече…» - ловлю взгляд любимых глаз, в них отражается боль. Он отвернулся, увидев, как смотрю, сразу переключился на Марка.
Почему не хочет понять, как сложно пойти на этот шаг? Если не рискну – буду жалеть. Должна хотя бы попробовать…
Дочка дает мне любимую книжку с большими картинками. И тут же устраивается на моих коленях, собираясь спать. Пока читаю, перебираю ее темные волосы, а внутри воспаляется чувство вины перед ней и сыновьями - сосет проклятым мерзким червячком, подсовывает не радужные картины... Крепче прижимаю к себе уснувшую Мию, целуя пухлые щечки и вдыхая такой сладкий детский аромат.