Преображение Радимира

Глава 1

Ночная прогулка

Видишь падающую звезду – загадывай желание. А если за ночь их упадет с десяток? Быстренько выдумывай новые, чтобы ни одно не пропало даром. А в спешке чего только на ум не придет… Уже и здоровья всем, и благополучия загадаешь. Про любовь и богатство? Ну, как же без них! И начальнику, чтобы был внимательнее, замечая усердие подчиненных, и Людочке из соседнего отдела… Ей - особенно большой симпатии к конкретному молодому человеку, а ему - поменьше робости.

«Хотя, какой я, к лешему, молодой?! – спохватился размечтавшийся. – Давно за тридцать перевалило. Другие в эти годы президентами компаний становятся, капиталами ворочают, на фешенебельные курорты мотаются, длинноногих красавиц меняют от фуршета до фуршета. А я только и способен, что на звезды глядеть да желания загадывать».

Радимир Родерикович Рварин или, как его обычно звали, Рад, поздним вечером сидел на балконе собственной однушки, за которую ему еще лет десять предстояло выплачивать кредит, и расслабленно созерцал звездное небо. Он не принадлежал к числу баловней судьбы, наоборот, она сама частенько преподносила неожиданные выверты. Взять хотя бы прошлогодний выигрыш в «Русское лото». Счастливый билет сулил около миллиона дармовых рубликов. На следующий день его украли вместе с кошельком. Хорошо хоть банковской карты там не оказалось - «везунчик» как раз снимал деньги в банкомате, чтобы отпраздновать удачу.

Да что далеко ходить: даже собственные фамилию, имя и отчество он не мог четко выговорить, поскольку с рождения имел трудности со звуком «р». Еще в детстве логопед ему сказал: «я слышу в твоем произношении этой буквы слишком много других звуков и ни одного нужного». По злой иронии судьбы непроизносимых для него букв в собственном ФИО было аж шесть штук. С некоторыми другими звуками Рад тоже имел сложности, но не столь масштабные. Из-за произношения и в школе, и в институте, да и на работе Рварин слыл молчуном. Про таких говорят - «из него слово клещами не вытянешь».

«О, вон еще одна падает! А след-то какой жирный... Что там я еще не пожелал себе, любимому? Может в герои податься? Их-то все любят».

С той стороны, куда упала звезда с жирным хвостом, раздался оглушающий громовой раскат. От накрывшей голову боли «ночной звездочет» даже зажмурил глаза, из которых буквально посыпались искры.

«Вот это прострелило - будто палкой по голове огрели! С чего бы вдруг? Нерв какой защемило, или извилина в мозгу распрямилась?»

Зрение не спешило возвращаться в норму - звезды на небе поплыли волнами, внизу на какой-то миг померкло уличное освещение, балконные рамы остекления почему-то выгнулись дугой…. Рад снова зажмурился, затем активно захлопал ресницами и опять взглянул на небо – светящиеся точки заняли свои штатные места, внизу заработали фонари, рамы снова стояли по стойке «смирно». Мечтатель отхлебнул пива и тяжело вздохнул:

«Вряд ли это была звезда, скорее всего кто-то запустил мощную петарду. Ну вот, значит, в герои опять не возьмут. Впрочем, не больно-то и хотелось», - он встал и вернулся в комнату, оставив недопитую банку на компьютерном столе.

Подойдя к платяному шкафу с зеркальной дверцей, принялся критически рассматривать собственное отражение. Хозяин однокомнатной квартиры при росте в сто восемьдесят сантиметров имел вес в шестьдесят пять кило и выглядел скорее дистрофиком, чем здоровяком.

«И куда такого в герои? Бицепсов не просматривается, кубики в районе живота не водятся. Квадратный волевой подбородок? И в проекте не было. Может, убийственный взгляд? – Рварин сдвинул брови к переносице и чуть не рассмеялся. – Таким взглядом и хомячка не напугать, не то что врага. Впрочем, у меня и врагов-то нет. Правда из-за их отсутствия вряд ли стоит расстраиваться».

Этим вечером Радимир не стал пялиться в телевизор. Он давно понял – летом в субботу телепрограммы специально составлены так, чтобы зритель не мог найти ничего подходящего и больше бывал на природе. Можно, конечно, сидеть перед экраном и тупо жать на кнопку переключения каналов, результат все равно ничтожен, а выходные проходят слишком быстро.

«Может и в самом деле прогуляться? – неожиданно пришла в голову шальная мысль. – Жара спала, воздух должен быть свежим, спать хочется, как лысому - стричься. Не совершить ли мне пробежку, а то все собираюсь физкультурой заняться, собираюсь... Во дворе даже турник имеется. Или опять отложить до понедельника?»

Мужчина снова глянул на собственное отражение и, находясь под впечатлением от увиденного, решительно направился к компьютерному креслу, где лежала футболка. Менять шорты на спортивные брюки Рад не захотел. Он взял ключи, надел кроссовки и покинул душную квартиру.

Ночная прохлада обволокла разгоряченное тело обитателя «каменных джунглей». Он остановился у подъезда, наслаждаясь легким ветерком.

«Благодать!» - подумал ночной бегун, не торопясь выходить на дистанцию.

Дом остывал медленно, и прогревшаяся за день крыша щедро делилась с жильцами верхнего этажа накопленным теплом. Балкон от ее «щедрот» не особо спасал, для этого требовался ветер посильнее нынешнего и в самые окна.

«И куды бечь? – задумался «спортсмен». – Для первого раза, думаю, хватит кружочка вокруг квартала».

Городские улочки Рварин не любил ни днем, ни ночью. Эта нелюбовь была вызвана не архитектурными просчетами градостроителей или отсутствием зеленых насаждений. Напрягали люди - громкоголосые компании местных любителей алкоголя, вечно небритые, изъясняющиеся на резавшем ухо языке выходцы из Средней Азии, громко воркующие на отборном матерном парочки, готовые вцепиться друг в друга то ли от большой любви, то ли от ее отсутствия.

Сегодняшний порыв удивил его самого, будто в закоренелого домоседа вселился беспокойных дух и потянул на подвиги.

«Наверное, пиво было несвежим, - нашел объяснение неожиданному поступку Радимир. – Ладно, сократим немного маршрут - и в койку. Давненько я после полуночи носа из дома не высовывал».

Когда он услышал сдавленное «Помоги..!», подумал, что показалось, и даже пробежал по инерции мимо подворотни, откуда донесся вскрик. Однако ноги сами сделали разворот, и Рварин оказался внутри арочного прохода.

- Какого лешего?! – крикнул он, заметив троих парней.

Там еще был четвертый, прижимавший кого-то к земле.

- Заткни пасть, калечный, - негромко огрызнулся один из троицы. – Не видишь - любовь у нас наметилась, и ты здесь лишний. Топай, пока живой.

В руке у говоруна бегун заметил четырехствольный травматик. Дело принимало серьезный оборот, а он даже мобильник с собой не захватил, чтобы полицию вызвать.

Девушка попыталась закричать, но ей тут же заткнули рот. Однако ее стон враз отогнал мысли о побеге. Рад почувствовал, прилив адреналина.

- Любовь под пистолетом? Знаешь, сколько за такую сидеть придется? – задумчиво произнес он, хотя внутренний голос настоятельно советовал уносить ноги.

- Вправь ему мозги, Скелет, - не выдержал тот, кто держал жертву, - раз задохлик без понятия.

От троицы отделился самый худой и, расставив руки, видимо обнять хотел, двинул к Рварину.

«Как там у нас герои действуют? Дают себя ударить а потом… В моем случае «потом» может и не быть», - размышлял молчун дожидаясь противника.

Весь вид случайного прохожего буквально кричал о том, что он нисколько не боец. Может поэтому бандит и подходил расслаблено, полагая, что соперник вот-вот даст деру. Однако вышло все иначе. Рад действительно дернулся, но навстречу и первым же ударом угодил в подбородок Скелета. Жуткая боль обожгла руку, но Рварин не останавливался продолжая колошматить. Сообразив, что негодяй свалился, победитель перестал махать руками. Его буквально трясло от напряжения.

«Вот уж не ожидал от себя».

- А это становится увлекательным. Лежи, дура, и не дергайся! – снова подал голос тот, кто держал жертву. – Панцирь, твой выход. И давай побыстрее.

Владелец оружия был вдвое шире Рварина. Он ухмыльнулся и словно танк решительно двинулся к цели. 

Радимир оцепенел, потом в голове словно переключатель врубили: внутренний голос умолк, по вискам садануло болью, а язык заработал будто заведенный:

- Руки распускать рискованно, ребятки. Разум разве не работает? Речам радуйтесь, а рожу расквасить - не резон. Разгильдяям…

Для человека, который в день произносит около сотни слов, нынешний спич был сродни речи пламенного революционера, призывающего народ на баррикады. Слова звучали необычно: с неким дребезжащим эхом, словно многократно отражались от стенок арочной подворотни. Внутренне оратор сам пребывал в глубоком шоке. А тут еще…

Он не мог видеть того, что заметили бандиты. Прямо за спиной наглеца, посмевшего им помешать, появился белесый росчерк, затем по нему произошел разрыв картинки ночного города и в образовавшийся проем вошли мускулистые типы со звериными мордами на плечах. Злобных взглядов было достаточно, чтобы понять, с какими намерениями заявились гости.

- А-а-а! – заорал крепыш с травматиком и уронил пистолет. – Сгинь, зараза!

Радимир не понял, кого увидел амбал, но его глаза расширились вдвое. Не отстали и подельники, тот, кого звали Скелетом даже перекрестился. Рварин испугался, шагнул к хулиганам и на всякий случай оглянулся - мало ли кто подкрался со спины?

- Валим отсюда!

Насильники умчались, хотя Рад так и не понял причины, сзади он никого не увидел. Впрочем, и впереди теперь тоже. Только возле самой стены, вжавшись в угол и тихонько всхлипывая, лежала пострадавшая. 

- Эй! - Радимир наклонился над незнакомкой. – Встать можешь?

- Я…, а…, а где..? – девушка повернулась и только затем открыла глаза.

- Извини, не успел спросить, куда они убежали. А надо было?

- Не-е-ет! – она прикрылась руками, будто ее собирались ударить. Когда поняла, что Рад не из той компании, с затаенной надеждой произнесла. - Мне домой надо...

- Причем уже часа три назад, как минимум, - уточнил спаситель. – Нашла время для прогулок.

- Я, я-а-а…, - и она разрыдалась, видимо только сейчас сообразив, что угроза миновала.

Мужчина выждал минуту и дотронулся до ее плеча:

- Слушай, подруга, я все понимаю, но со стороны ведь выглядит так, будто я тебя на землю повалил.

- Нет, - промычала девица и продолжила всхлипывать.

- Тогда заканчивай мокрое дело. Сама же сказала, домой надо. Родители, поди, волнуются?

- Ага, - кивнула она. – Я сейчас.

- Далеко отсюда живешь? – спросил Рварин.

- Я? – пострадавшая попыталась вспомнить, где находится. – Тут рядом, наверное, через два дома.

Разглядеть лицо в полутьме было трудно. Фонарный свет из подворотни не доставал до места, где ее повалили на асфальт.

- Давай руку, поднимайся.

Ладонь девицы показалась мужчине ледяной. Он помог встать… 

- Ой, нога! Я ее не чувствую, - запаниковала полуночница, уцепившись второй рукой за плечо спасителя. – Что они сделали, гады? Я никогда не буду ходить?

- Так, сядь! – слегка повысил голос Рад, опасаясь, что девица снова начнет рыдать. – Давай свою ногу! – Он снял босоножек. - Пальцами пошевели. Так, согнем в колене. Туда - сюда, туда - сюда, - помог сделать упражнение. – Покалывание чувствуешь?

- Всю кожу словно ежиками обложило! – опять начала шмыгать носом девушка.

- Это нормально, просто нога затекла, – успокоил ее Радимир. - Хватайся за шею, - не без труда, но он поднял ношу и вынес ее из подворотни. – Показывай, куда идти?

- Сюда, - указала наездница.

- Ты пальчиками-то продолжай шевелить, - напомнил Рварин про ногу.

Шок, похоже, так и не отпустил жертву, она продолжала дрожать всем телом.

- Вот мой дом, - указала она на блочную пятиэтажку. – Ой!

- Что еще? – спросил спаситель.

- Папаша идет, - потухшим голосом произнесла девушка.

- И ты ему давно не звонила?

- Да, те ублюдки сразу телефон забрали. Отец меня сейчас убьет.

- Да брось ты, он радоваться должен. Разберемся. Как его зовут?

- Василий Федотович.

Бегун решительно направился к мужчине.

- Так-так-так…, - начал было тот, уперев руки в боки.

- Василий? – спросил Радимир. – В полицию уже звонили?

- Нет, а ты кто такой, что..? – заплетающимся голосом начал «качать права» папаша.

- Почему не звонили? Дочь что, каждый день до полуночи пропадает?

- Бывает.

- А вам, значит, все равно?

- Это моя дочь, и я сам с ней разберусь!

- Федотович, а ты с чего нажрался? - приблизившись, Рварин почувствовал резкий запах перегара.

- Твое какое дело, сосунок?

Хамство неожиданно ударило по вискам. Мужчина пошатнулся, едва не выронив ношу, и быстро затараторил:

- Раньше розгами и ремнем разум рихтовали! Разве родителю..?

Внутри возникла мысль: «Что я несу? При чем здесь розги, ремень? Нет, этого алкоголика стегать и стегать». Радимир усилием воли замолчал, а Василий Федотович схватился за голову.

- Это что сейчас было? – спросил он абсолютно трезвым голосом. – Дочка, ты где так долго была? Кто этот человек?

- Это неважно, - держать ношу на руках было тяжело. – Давайте отнесем ее домой, она ногу подвернула.

- Конечно, конечно!

Выйдя из чужого подъезда, Рварин неуверенно двинулся по направлению к своему дому. Башка буквально пухла от мыслей: сначала насильники, потом пьяный папаша…

«Да меня просто обязаны были раскатать по асфальту! Что за чертовщина?! Какую околесицу я нес? Почему???»

Объяснений не было. Желание совершить пробежку как-то само улетучилось. «Говорун» вернулся домой, скинул кроссовки, подхватил с компьютерного столика оставленную банку и принялся внимательно ее рассматривать.

«Чтоб я еще раз взял баночное пиво! Ни за что! Хорошее пиво может быть только в бутылке!» - он вышел на балкон и со злостью метнул жестянку вниз.

Радимир второй раз за ночь подошел к зеркалу. Вроде ничего с момента прогулки не изменилось. Те же русые волосы, которые не мешало подстричь или хотя бы причесать, голубые глаза с длинными, как у девицы, ресницами, нос с небольшой горбинкой и пробивавшаяся под ним щетина.

- Вроде человек тот же самый, а ведет себя, словно чужой, - заговорил он, обращаясь к отражению. – Спрашивается, какого лешего?

Отражение отделалось молчанием, но показало язык. Мужчина сам себе погрозил пальцем и отвернулся.

Хозяин однушки собирался перед сном принять душ, но вдруг почувствовал слабость во всем теле. Хорошо, что диван оказался неподалеку, Рварин буквально уронил туда собственное тело.

«Кто бы объяснил, что происходит с организмом? Вроде в тридцать два никаких возрастных изменений быть не должно. Тогда почему на меня накатывают то приступы непонятно откуда взявшейся вечером бодрости, то страшный упадок сил? Какого лешего, я вас спрашиваю?!»

На безмолвный вопрос никто не ответил. Уже засыпая, Радимир подумал: «Любопытно, нынешняя стычка с хулиганами подвигом считается? Они ведь при оружии были».