Зона некомфорта

Следующее утро началось нетипично, потому что впервые за три года я проспала. Всего на полчаса, но для меня это настоящая катастрофа. Я прыгала по квартире, одеваясь и одновременно пытаясь дозвониться Джун, чтобы и ее поднять, иначе она проспит до обеда. При всех ее достоинствах, джинния может быть, как ребенок.

Когда я выбегала к остановке, чтобы увидеть, как нужный мне транспорт уезжает, начальница сняла трубку и первое что услышала: отборные ругательства. Для джиннии это было особенно неприятно, и она попросила взять себя в руки, напоминая, что мысли могут быть материальны, а мечты имеют свойство сбываться. Пришлось заткнуться и осознать, что это могло оказаться лишь началом злоключений.

И действительно, я умудрилась промокнуть до нитки, потому что снова пошел сильнейший ливень, а порыв ветра вывернул спицы зонта офицера Винтера, что восстановлению сей аксессуар не подлежал, и застрять в невесть откуда взявшей пробке, едва-едва успев на работу вовремя. Можно было возрадоваться, что все обошлось столь малыми несчастьями, но тут я узрела оставленный с ночи бардак и унюхала мерзкий запах алкогольных испарений, которые не представлялось возможным устранить до появления первого клиента, и взвыла от злости, как оборотень в полнолуние.

- Эль, что случилось? – послышался позади голос джиннии, да такой бодрый, что захотелось ее придушить. – Что опять не так?

- Ты меня спрашиваешь?! – сорвалась я, но тут же мысленно досчитала от десяти до нуля, пытаясь взять себя в руки. – Джун, милая, я задам тебе всего один вопрос, и советую хорошенько подумать над ответом, потому если вот это все не дело рук кровососа, не результат вашего с ним сеанса, и не он высушил всю премиальную текилу, тебе будет очень больно. А теперь собственно вопрос: что здесь произошло, и почему нельзя было сразу убрать?

- Между прочим, если бы ты не пустила Уолта, ничего бы не было. – Невозмутимо отозвалось начальство.

Джун прямо сияла от счастья и довольства, и догадаться, чем у них с офицером Винтером все закончилось, было несложно, но меня это не остановило.

- То есть я еще и виновата?

- А кто? – искреннее недоумение Джун заставило меня прикусить язык.

Ругаться с единственной подругой только потому, что в их с оборотнем отношениях в очередной раз тронулся лед, не хотелось. Да и бессмысленно, а вот с джинном еще и опасно. Так что на этот раз я спустила все на тормозах, с неохотой берясь за работу, предварительно переодевшись в запасной костюм, что хранила в офисе. Порядок мы наводили в полном молчании, дуясь друг на друга, но хотя бы успели к приходу первого посетителя.

Во время сеанса я отмывала кухню, а заодно подсчитывала убытки от ночных посиделок парочки. Как выяснилось, выпили они не только остатки дорогущей текилы, но еще и старательно подчистили мои запасы продуктов, чая и печенья. Зла на них уже не хватало, и я твердо была намерена держать оборотня за порогом нашего офиса хоть в дождь, хоть в снег, хоть в лютые морозы, хоть в жару. Правда, по истечении часа пыл все-таки поутих, и я только злобно сопела.

- Ты успокоилась? – так же бодро хмыкнула Джун, подходя ко мне в перерыве.

И в этот раз мне удалось сдержаться. Годы терапии, семинары по управлению гневом и самые разные программы, нацеленные на то, чтобы сделать меня нормальной, явно не прошли даром, и начальнице был протянут список закупок на кругленькую сумму с самой очаровательной улыбкой из всех, на которую я только была способна. А вот с ее лица улыбка сползла, и это стало моим маленьким поводом для радости.

Можно сказать, помирились.

- Сколько вы с кровососом сидели?

- Не больше часа.

- А приходил зачем?

- Ты же знаешь – это врачебная тайна. – Протянула она, вчитываясь в бумагу, но хмурым взглядом исподлобья все равно одарила.

- Да-да. Но еще прекрасно помню, что к нам приходят не только мозги поправить. – Меня искренне позабавило то, как Джун скривилась, ведь я говорила чистую правду. Во-первых, к нам действительно приходили не только лечиться. Во-вторых, я все-таки ее помощник, и кое-что о наших пациентах узнаю, когда разбираю документы. Правда, с особо сложными случаями джинния разбирается сама. – Ладно. Тайна – так тайна, буду думать, что у вампирюги кризис третьего столетия начался.

- А можно проявить больше профессионализма? – сделало начальство замечание. – Не все вампиры плохие.

И это она зря, ибо я иронично приподняла брови, и с улыбкой истинного профессионала ответила:

- Во-первых, лично проверять твою замечательную теорию о «кровососах – подвид: хороший», я не собираюсь. Во-вторых, а можно убирать за собой и не штурмовать клиентский мини-бар, когда у самой в кабинете личный есть?

Взаимные обвинения на этом прекратились. Мы обе знали, что ничего не изменится, и, если разобраться, нас обеих все устраивало.

- Эль, у тебя точно все нормально? – Джун отложила список и присела на край стола, с легким, но искренним беспокойством глядя на меня. – Ничем поделиться не хочешь?

Я шумно выдохнула, подпирая лоб ладонью. Можно было бы съязвить на тему профессиональный это интерес у нее или личный, но я устала держать все в себе и постоянно улыбаться, как никогда нуждаясь в настоящем друге, а не в терапевте. Последних у меня целый список в телефоне и на каждый жизненный случай, а Джун все-таки одна.

- В пятнадцать минут не уложусь, уж прости. Слишком много рассказывать.

- А кто говорит про пятнадцать минут? – усмехнулась джинния. – Можем отменить парочку клиентов. Ну, или сходим куда-нибудь на выходных. Погуляем, поболтаем, как раньше, что скажешь?

В этом была вся Джун. Бесконечно добрая, отзывчивая и пекущаяся об окружающих. Даже злиться на нее в такие моменты не получалось.