Страница 124 из 164
Харрисон
Прошла третья неделя с тех пор, как ее нет. Я не мог передать то, что испытывал. Бессильная ярость, чувство вины, сожаление и невероятная боль. Всё смешалось.
Я сидел в кабинете – единственной комнате после того, как вернулся – и пил виски, не чувствуя вкуса. Знал, что это не приглушит боль, особо не опьянит и все равно пил. Наверно, чтобы окончательно не уйти в себя. Не повязнуть в мыслях о той, к которой я так сильно успел привязаться.
Едва я вернулся с тюрьмы, поспешила Мэри с вопросами. Отмахнувшись от нее, я с каким-то равнодушием осмотрел ремонт, сделанный в кабинете благодаря Карлу во время моего отсутствия. Но даже тогда у меня не хватило смелости. Каких-либо сил. Я будто потерял себя и все, что до сих пор напоминало мне о том, что я жил, по-настоящему жил, а не существовал, как сейчас, были воспоминания. Не всегда хорошие, конечно, но там была моя мышка.
Друг хотел поговорить, выслушать меня. Я же наоборот желал побыть один, о чем усталым голосом сообщил, после чего закрыл дверь. И тот факт, что я закрыл ее перед носом лучшего друга, меня ничуть не волновал. Как и то, что он явно будет не в духе после моей выходки.
Но сейчас это меньше всего беспокоило. Я просто хотел забыться. Один. Без всяких шлюх и нянечек.
Бокал за бокалом, бутылку за бутылкой и так продолжалось несколько дней. Беззаботных и всё ещё съедающих дней. Виски ненамного притупляло рану, образовавшуюся в сердце, но этого было недостаточно. Как ни крути, но мне было плохо. Я пытался несколько раз подняться на ноги, закончить с алкоголем, начать действовать, но у меня не получалось. Перед глазами появлялась картинка того дня, и я останавливался. Прекращал тешить себя надеждами, от которых потом в сотни раз будет больнее. И все же душа разрывалась на части. Одна сторона приняла смерть Кары, как данное, и продолжала пить, а вторая отказывалась верить, принимать эту новость, но ее заглушала первая часть. И я ничего не мог с этим сделать.
Так длилось, пока не появился Вильхер.
- Ну и? Долго это будет длиться? – хмуро поинтересовался друг и выхватил у меня бутылку.
- Верни, - потребовал я, даже не взглянув на него. – И проваливай. Мне не нужны советчики.
- Поэтому к тебе пришел друг, который будет промывать мозги, - невозмутимо ответил он и уселся в кресло. – И вот скажи, куда подевался решительный и все время собранный Харрисон? Когда мой друг успел превратиться в сраного алкоголика?
- Ты не понимаешь, - отмахнулся от него и откинулся на спинку кресла.
Как объяснить ему, что не могу я без мышки нормально жить? Не могу дышать, есть, спать. Без нее я уже не я. Не тот Харрисон, которого все знали.
- Ну да, конечно. Тебя ведь, бедненького такого, никто не понимает. Все злые и плохие! Только вот это ты, Харри, не хочешь понимать, что о тебе заботятся. О тебе беспокоятся, мать твою! А ты просиживаешь в своем кабинете с бутылкой виски и ни хрена не ценишь!
«Ты все время видел только себя, не замечая тех, кто тебя окружал. Не ценил того, что для тебя делали. Даже сейчас ты пытаешься возразить вместо того, чтобы принять свою ошибку... У нас нет будущего»
Последние слова Кары словно набатом пронеслись в голове, причиняя боль. Они повторялись раз за разом, от чего я схватился за голову, пытаясь избавиться от них. Нет. Не хочу слышать эти слова, не хочу просыпаться с мыслью о ней. Не хо-чу. Но сожаление, чувство вины преследовали меня.
Не уследил. Не уберег. Не ценил.
- Уходи, Вильхер. Просто уходи, - устало произнес я.
Достаточно с меня. Слушать второй раз, какой я плохой, я не намерен. Хватает совести, которая не прекращает напоминать о себе и том злополучном дне.
- Не уйду. Даже не надейся, - разрушил все мои надежды решительный голос друга. – Я не знаю, что у вас случилось в тот день, но это не твоя вина. Кара умерла не по твоей вине, слышишь? Отпусти ее, Харрисон.
С одной стороны, я понимал, что друг прав, а с другой, хотелось ему морду набить и кричать о том, что мышка жива. О том, что она не покидала меня. О том, что она еще со мной.
Но это была неправда. Плод моего воображения. А я просто свихнулся. Потерял голову из-за девчонки, которая осталась в моем сердце.
- Я пробовал, Карл. Но у меня не получилось. Я не могу отпустить ее, смириться с тем, что ее нет, - я взглянул в глаза друга, ища в них понимание. Но его не было. Лишь серьезность и твердая уверенность.
- Ты не пробовал, Харри. Ты пытался. Это две разные вещи. А сейчас ты немедленно поднимешься и пойдешь в душ, после чего все мне расскажешь. Абсолютно все, что случилось в тот день. Хочешь ты этого или нет.
Без всякого энтузиазма я направился выполнять указание, мысленно проклиная упрямство одного мага.
Вернувшись в кабинет, я заметил, как Карл тарабанил руками по подлокотникам кресла, пока не увидел меня.
- Тебе меня не переубедить, Карл. Я не хочу разговаривать и вспоминать что-либо. Мне хватает того, что я больше ничего не вижу, кроме той сцены с аварией, - решил сразу расставить все точки над i, но Карл был бы не Карлом, если бы не возразил.