Страница 54 из 56
В морге было холодно. И тихо. Воняло какой-то химией. Мои шаги гулко отдавались по коридору. Сашка выглянула из дверного проема в самом конце. Измученно кивнула мне.
Славка предупреждал, что лицо не покажут. Нечего показывать. Стреляли бронебойной пулей в затылок. Выходное отверстие снесло все лицо. Но я надеялась. Я очень сильно надеялась, что это не он. Пусть одежда его и документы тоже, но... Мои надежда сдохла.
Ибо родинки были. Одна на пояснице другая на внутренней стороне бедра. Был даже уродский шрам на плече. Я сдерживала рвотный позыв, смотря на жуткие разрезы на его груди. Хотя Вика, которую откачивали сейчас нашатырем на стуле, пыталась запретить патологоанатому его вскрывать. Зачем, ведь все и так очевидно? Но хмурый дед в белом халате, ответил одним словом: «регламент». Я начала истерически смеяться тогда. Однако сотрудники давно привыкли к разнообразию человеческих эмоций и никак не отреагировали на это. Потом Сашка, плюнув на все и всех, с силой впихнула в меня свои таблетки. Во мне с того момента воцарилась апатия и я ее постоянно подкрепляла выданными хмурой Сашкой капсулами.
Но сейчас, глядя на его тело, такое знакомое для моих пальцев и взгляда, почувствовала, как мир внутри задрожал. Под неодобрительным взглядом Зиминых вкинула еще капсулу. Медленно подняла взгляд.
Его тело. Белое, неподвижное. Лицо прикрыто простыней. Но отчетливо заметно то, что с головой не все... правильно. Будто вдоль половину срезали. Я была не в силах отвести взгляда от тряпки, покрывающей голову…
Зимин унес на руках Вику из морга потому что сама она идти не могла. Сашка, много чего повидавшая за свою практику, трясущимися пальцами потянула меня к выходу. Ее таблетки действовали безотказно, кроме опустошенности и желания спать, чувств не было совсем, и я просто тупо переставляла ноги, как сомнамбула, вслед за ней.
Я уже не знала, для чего пришла на опознание. Зачем?... Ведь так хоть какая-то надежда была, что это ошибка. А сейчас… мир снова пошатнулся, пытаясь рухнуть и свести меня этим с ума. Я нервно дернула рукой к карману куртки, но Сашка отобрала у меня блистер. Начала что-то негромко выговаривать, я равнодушно пялилась в пол идя рядом с ней.
Предстоял разговор с заведующим. На Вику надежд не было. Только на меня. Сашка стояла за моим плечом в небольшом кабинете заведующего и в нужные моменты переводила слова врача с медицинского на нормальный. Реконструкцию лица сделать было невозможно. Совсем. Слишком много поврежденных, читай отсутствующих, тканей. Не на что даже остов положить. Они предложили маску. Я дала согласие. Раза с третьего, когда до меня дошло.
Мы с Сашкой молча курили на скамейке у морга в ожидании пока за Викой, беззвучно рыдающей в машине Зимина, приедет с работы Илья. Он приехал, в морг заходить не стал, просто без слов забрал жену.
Зимины увезли меня к себе. Славка не разрешал мне выходить из дома без него. Почему, не говорил. Да мне, в принципе, и неинтересно было. Идти мне и так никуда не хотелось, и все что я делала у них в квартире это лежала на диване в зале, в который они меня поселили и бездумно пялилась в потолок. Похороны организовывали Зимины, Антон и Илья. Вику госпитализировали с нервным срывом.
Когда Сашка робко постучавшись зашла в зал и попробовала поговорить со мной по душам, мне хотелось ее ударить. Заорать, чтобы оставила в покое. Но я сдержала резкие слова, но, видимо, не выражение своего лица. Она кивнула и вышла, оставив меня в темноте, тишине и покое. Я не спала. И ни о чем не думала. Просто лежала и смотрела в одну точку.
День она терпела. Потом им снова что-то от меня понадобилось, точнее Антону, сказавшему какую-то глупость про завещание, я рявкнула, чтобы меня не трогали, и Зимин начал на меня орать:
- Ты так и будешь сидеть на транквилизаторах и лежать пластом, дура?! – яростно выговаривал он мне в лицо, пока Антон оттаскивал его к двери. – Приди в себя! Отнесись к нему по человечески хотя бы после его смерти! На сестру надежд никаких! Но ты же, сука, зубы ему скалила сколько, сколько не прогибалась! Ты должна быть сильной! А не избегать ответственности в препаратах и депрессии! Ты сейчас даже представить себе не можешь, что происходит! Сколько людей на грани балансирует из-за его убийства! Сколько на тебе обязанностей! Нет! Ты предпочитаешь прятаться в норе и упиваться своим горем! Мы все его потеряли! Все, понимаешь, блядь?! Не только ты, мы все! Отдай дань уважения хоть в организации его похорон! Дальше сами разрулим! Без тебя как-нибудь!
Я многое не поняла из его страстной тирады, но где-то на границе моего застывшего сознания зародилось подозрение, что он прав. Самое страшное что время продолжало идти вперед. А я не знала что мне с ним делать. Он хотя бы сказал. Нужно шевелиться. Нужно чем-то заняться. Нужно… его… проводить…
Я поднялась с дивана. Медленно прошла мимо Зимина. В ванну. Врубила ледяную воду в душе. И зашла под холодные струи прямо в одежде. От внутреннего оцепенения это почти не помогло, но в голове хоть немного прояснилось. Я попросила Сашку принести одежду, трясущимися руками выжимая свои тряпки в раковину.
Сашка через пару минут протянула мне халат, белье и полотенце, сказав, что ей пора на смену. Я кивнула и пусть криво но даже улыбнулась, хотя мышцы лица свело судорогой от такого простого действа.
Вышла из ванной как раз вовремя. Из кухни доносился мрачная отповедь Антона:
- … сразу налетел. Блядь, Слав, да у нее мужика убили, ты какой нахуй реакции от нее ждешь? Что она тебе, порхать должна и бурную деятельность разводить?
- Ой, блядь, Тоша угомонись. Ну сам весь на нервах. Не сдержался. Зато хоть зашевелилась. Может и дальше шевелиться продолжит, сейчас надо все с этой химкой разгребать, люди на дно идут... Пиздец, Леха наворотил дел, как бы не захлебнуться всем теперь... Леха-Леха...