Страница 156 из 160
- Иритион с десятью тысячами вернется в Кинорию и обеспечит надежность наших новых вассалов. Ты отправишься в Цитадель – я не собираюсь больше рисковать жизнями своей жены и ребенка.
- А ты сам?
- Половина оставшихся сил останется оборонять Белый город и усмирять проивинцию, а я направлюсь на юг. Нужно выровнять границу в северной Исиринатии, после чего - помочь Китариону.
Жена выглядела недовольной.
- Я хочу остаться с тобой и помогать.
- Нет! – резко ответил Шахрион. – Сегодня же ты отправишься в Черную Цитадель.
Тартионна растерянно посмотрела на мужа – тот никогда раньше не приказывал ей, да еще столь категоричным тоном.
- Может быть, объяснишь мне, в чем дело? – спросила она.
- Не объясню. К вечеру тебя не должно быть в лагере, это приказ твоего императора и мужа и он не подлежит обсжудению.
- Слушаюсь, о Владыка, - фыркнула женщина и, резко развернувшись, покинула шатер.
- Иритион, Бирт, вам тоже пора, - обратился император к своим генералам.
- Как тебе будет угодно, владыка, - склонил голову старый ветеран, а мертвец лишь коротко кивнул.
Когда они остались с Гартианом вдвоем, император устремил взгляд на мертвого мага.
- Ты знаешь, что я собираюсь делать. Постарайся не подвести меня, иначе все наши старания пойдут насмарку.
- Можешь не волноваться. Не подведу. – Лич распрямился. – Сколько у меня времени?
- Не больше двух дней.
- Мне хватит. Постарайся остаться в живых.
Он тоже покинул шатер, оставив императора в гордом одиночестве. Шахрион тяжело вздохнул. Никто кроме лича не знает, что они затеяли, и это к лучшему. Посвящая Гартиана в свои планы, владыка рисковал, но выбора не было. С его тогдашним уровнем силы, решить поставленную задачу было невозможно.
С тогдашним…А что насчет нынешнего?
Шахрион слышал тихое хихиканье Тени за спиной.
- Ну, давай, говори, что хотела, - бросил он, не оборачиваясь.
- Как это благородно с твоей стороны, о Владыка Тьмы, великий Черный Властелин, разящий врагов. Наверное, ты в тайне мечтаешь, наконец, опробовать новоприобретенную силу не на жалком трупе в никому неведомом поле, а по-настоящему, на сильном враге, хочешь сокрушить его одним ударом. Ты, кажется, об этом мечтал в детстве.
- Те времена давно прошли. Я повзрослел и узнал, что за все приходится платить. Легкие пути обычно ведут в пропасть.
- Это говорит твой ум, а что скажет сердце?
- Ты сидишь в мой голове, – Шахрион поднялся, намереваясть выйти наружу - в шатре ему вдруг стало неимоверно жарко, - а не знаешь, что мое сердце давно подчиняется разуму.
Тень, послушно следовавшая за ним, при этих словах хихикнула.
- Никто не является хозяином своего сердца и своих желаний, Владыка. Мне казалось, что в последние дни я доходчиво объяснила тебе это.
Ее выпад Шахрион не удостоил ответом. Он подозвал к себе ближайшего телохранителя и распорядился:
- Собирайте мой шатер, до заката мы должны отправиться в путь.
***
Восьмой день третьего месяца весны 36-го года со дня окончания Последней войны.
Они дали ему четыре дня, за которые император с армией почти успел добраться до ленивых вод Мутноводной. Непозволительная роскошь – сам бы Властелин ни за что не предоставил врагу такую фору.
Ничто не предвещало их появления, но Шахрион, все же, почувствовал его, проснувшись посреди ночи.
Холодное дуновение, пробежавшее по лицу, легкий туман, клубящийся у входа в палатку и сосущее чувство где-то глубоко внутри живота, поведали ему о гостях. Император наскоро оделся и сел на кровати.
- Можете войти, зрящий, я ждал вас, - громко проговорил он на эльфийском.
Полог даже не шелохнулся, но через него в комнату промелькнули четыре тени. Свечи на столе вспыхнули, и в их мерцании император увидел нечеловечески красивое лицо своего гостя.
- Вы продолжаете меня удивлять, владыка, - склонил голову Ратриолла Партилаэт. – Я могу присесть?