Страница 39 из 176
Подъехавших на конях к особняку гостей, слуги сразу проводили в приёмный покой Царевны. Армануш приняла их нарочито торжественно, в дорогих ярких одеяниях с множеством массивных украшений. Путята её тут же весьма порадовал, вручив свитки с решения суда по тяжбам армян из городской общины.
Затем перешли к делу, и выяснилось, что он был полностью в курсе всего ночного происшествия. Просто Кириос с Царевной не вольно стали свидетелями ловкой аферы по пополнению городской казны Тмутаракани византийским золотом.
После опыта с зажигательным снарядом в заливе, в Тмутаракань стали прибывать шпионы с целью заполучить образец метательного снаряда, хоть за какие деньги. Ну им Шимон и стал продавать сосуды для снарядов, только заполняли их не зажигательной смесью а всякой бурдой, подмешивая ещё и сырое яйцо. Одним словом пока это месиво доставляли Имперским учёным в Константинополь, яйцо протухало и вонь от месива была та ещё, а если оно и горело, то не сильнее лампады.
Когда покупатели в гневе прибегали к Шимону, то он им, сетуя на недостаточно осторожную перевозку сосудов, давал тайком подсмотреть как алхимики проводят опыты с зельем, и те снова платили не малые деньги, получая очередную бесполезную бурду. Но тут как назло, Любислава с Армануш понесла не лёгкая ночью в море купаться, и они по простоте душевной, вмещались в отлаженную работу столь прибыльного дела.
Над этим обстоятельством все от души посмеялись, и отпустили хазарина. А насчёт ромея, Путята сказал что если бы его нашли в тех скалах умершим от укуса змеи, вопрос с ним тут же закрылся сам собой. Армануш пообещала ему, что что ни будь эдакое придумает, и в полдень у тех скал будет валяться дохлый ромей. На том и порешили, так что распрощавшись с Царевной, её утренние гости разъехались по своим делам.
Бранимир тем временем, уже будучи в порту, руководил последними приготовлениями к выходу эскадры в море. Сверял по записям загружаемые в дорогу припасы, столовую и кухонную утварь, и прочий скарб. Любислав же вместе с Капитаном, склонившись над картами, бурно обсуждал детали маршрута эскадры.
Обедать отправились за Княжеский стол, дабы доложить Мстиславу что все последние распоряжения сделаны, и завтра вместе с его семейством эскадра готова выйти в море. Путята подробно отчитался по недоразумению с ромейским шпионом, а амурные похождения Любисоава с Армануш ,не вызывали у Князя интереса.
После обеда братья организовали тайную доставку из хазарского квартала на "Посейдон" сотни зажигательных снарядов и их охрану, а все корабли эскадры готовые к плаванью, покинув причалы стали на рейде в заливе. Над кормой и палубой "Посейдона" моряки натянули парусиновые нарядные тенты.
Тем временем, почти все рыбацкие лодки вышли в море в сопровождении торговых судов, на которых планировалось сразу же начинать первичную переработку выловленной в море рыбы. Братья тем временем очень переживал за встречу с дельфинами, но Капитан смеясь их успокаивал, что дельфины ещё успеют им надоесть.
В отличном настроении они отправились в Акрополь на вечернюю трапезу, где вместе с Мстиславом радовались в предвкушении похода, совершенно не подозревая, какое подлое коварство он с Путятой задумал.
Утро встречало Кириосов ярким солнцем в безоблачном небе, и тёплым попутным ветром, дующим с мутной глади Сурожского моря. Сходив в церковь, братья за трапезой от души наелись всяких вкусных салатов и разносолов, с пирогами и расстегаями, которых не будет на кораблях. Запив всю эту вкуснотень превосходным вином, они отправился в порт, готовить встречу Княжескго семейства.
В порту всё Морское воинство распрощавшись со своими родными, погрузилось на корабли и торжественно встретило Князя с его семьей. Епископ Феофан торжественно благословил моряков и их корабли. Княжич Евстафий попав на борт дромона сразу забрался к марсовому матросу для того что бы с высоты наблюдать за выходом эскадры в море, а княжну Татьяну готовую тут же последовать за братом, с большим трудом удалось удержать от безрассудства, сунув в руки первого попавшегося котенка.
Перед самым отплытием, прискакал гонец к Князю от Ярополка, и поведал, что кочевые хазары шалят в низовьях Кубани, и без его участия там никак не обойтись. Мстислав тут же решил отложить морскую прогулку, но дети с Анастасией убедили отца что и без него отлично управятся.
С нескрываемым злорадством Мстислав возложил на братьев заботу о своих родных, и Любиславу вспомнились его слова:
- ...готовься к тому братец мой названный, как объяснять Княгине будешь, куда всех дельфинов подевал, на что мытные деньги для флота выделенные потратил, и много чего другого.
- Вот значит какую коварную подлость, Князь с Путятой мне уготовили.- подумал он, и осознав это впал в уныние. Так бы все шишки Княгини сыпались бы на голову Мстислава, а теперь получалось что крайними будут Кириосы.
Бранимир попытался его приободрить, вспомнив что в море хоть на кол не сажают, да живым в землю не закапывают, и то мол уже радует, но получилось у него скажем так, не очень.
Дромон стремительно покидал залив в сопровождении двенадцати ладей. Мстислав и ещё многие жители, с берега кричали и махали руками, провожая в плавание родных, а командиры кораблей протяжно сигналили в рога.
Чайки, видя что их ничем вкусным не подкармливают, да ещё и покидают акваторию порта, обиженно улетели с кораблей на богатые объедками портовые свалки, лишь несколько птиц остались на палубе клевать кусочки лепешки, которые им бросала Княжна Татьяна.