Страница 20 из 176
- До чего же приятно индийскими благовониями то пахнет, от бы мне хоть толику малую таких Бог послал.
Мстислав смущенно покраснел, а Любислав тут же вмешался в беседу, придя на выручку Князю:
- Это я Матушка Княгиня в порту с торговцем сарацинским нелепо столкнулся и облился зельем благовонным. Сегодня же справлюсь у него, может ещё осталось?
- Редкая штука и весьма дорогая, хоть в навоз вымарайся, а все равно приятно пахнуть будешь. От бы меня кто им облил. - с завистью в голосе заметил Путята.
После церкви за Княжеским столом на Любислава словно жор какой то напал. Лопал и пил он за троих, словно прибыл с голодного края, благо стол ломился от знатных кулинарных изысков, да и недостатка в винах не было. Кроме Бранимира его прожорливость ни кому в глаза особо не бросилась, так как все были заняты бурным обсуждением лошадей степных кочевников.
По окончании трапезы Мстислав приказав Любиславу задержаться, даже Ярополка выпроводил. Путята пересев поближе, начал с Князем сразу его пытать что да как. Ну он тогда и давай брехать словно пёс шелудивый как таинственную незнакомку всяко - разно не заразно ублажал и как она от него без ума пребывала и висла на нем не желая отпускать, да еще заливалась слезами горькими его провожающи.
Как ценными дарами осыпала, но так как Воеводы русские платы за любовные ласки не берут, он их гордо отвергал торопясь на княжескую службу. Ибо нет для него ничего дороже службы Руси - матушке и своему Князю.
Путята раз десять перебивал его рассказ словами:
- Ох и дурит же нас брехло смазливое, давай отравим его Князь и сделаем всё по уму.
- Да будет тебе душегубу. Если в чём то и завирает, зато как складно, всю жизнь бы такие байки слушал. - с усмешкой отвечал Мстислав.
После рассказа Любислава пришла очередь Путяты, рассказывать, с кем это он блудил, и какую пользу с этого выгадать можно.
- Ну что тебе сказать Любислав, блудил ты не абы с кем а с царевной Армянской Армануш из правящей династии Баграцуни, внебрачной дочери царя Ашота Третьего Вогормаца, родной сестры по отцу нынешнего царя Гагика Первого.
Появилась она на свет, уже после кончины своего батюшки, и посему официально родственниками не признана, женской половиной Царского Двора Армении гонима и презираема, но с братом и племянниками связь поддерживает, ведёт переписку и сувениры передаёт. Ещё ребёнком за большие деньги была выдана замуж, равно что продана армянскому торговцу благородных кровей которому не терпелось с царями породниться.
Может и к лучшему, ибо жизни ей в Ани не дали бы, и сжили дитя со свету. Состоит в родстве со многими вельможами фем и Византийского двора, даже покойному Императору Иоану Цимисхию кем то приходилась. По достижении половозрелого возраста она внезапно овдовела. Детей нет а полюбовники замечены не были до этой самой ночи. После смерти мужа возглавила его дела и процветает.
Высокомерна и заносчива, окружающих презирает, красива как грех а умна, хитра и коварна как дьявол. Богата как тот Крез. Таких как она лучше иметь среди друзей, нежели врагов. Библиотека у неё хорошая, насколько хазары наши книжные, а Шимон у неё иной раз какой ни будь свиток а клянчит. Армянская община при ней окрепла, она вроде своим в рост деньги даёт, может и другим через тайных посредников.
Ей тридцать два года, но выглядит на много моложе, точно ведьма. Феофан её в колдовстве подозревает, но открыто выступить не смеет, опасается её влиятельных покровителей, о которых я не ведаю, но чует моё сердце, тронь её, хлопот потом не оберёшься. На этом всё. - доложил боярин.
- Ну и как думаешь дальше отношения с армянской Царевной своей продолжать? - поинтересовался с ухмылкой Мстислав.
- Покинул я Князь её в глубокой печали пребывающую. Пусть она в горе своём по убивается, и подумает чем мне могла не угодить. Потом записку с паланкином пришлёт а я уже подумаю что стоит делать, к ней идти, или князю с Отечеством службу служить. - ответил ему Любислав.
- От сейчас я ему верю. Порезвилась бабёнка с мальчонкой в своё женское удовольствие. Похоть свою бабскую утолила, а теперь когда зазудит в причинном месте снова приманит. Ты только тогда на счёт злата - серебра не медли, бери всё что давать будет, тебе не надо, зато нам пригодится. В казне знаешь ли денег не густо, а расходов у Князя много, даже грошик сиротский пригодится. - завёлся Путята.
- Ты Любислав языком не трепись о связи своей с Царевной. Как позовёт иди не мешкая, веди себя достойно честь воинства русского не пороча. Боярина не слушай, а расположением Царевны дорожи. Я такой чести не удостоился. Мало ли как жизнь повернёт, порой умный совет дороже злата и сильнее войска бывает, а Царевна если сама чего не знает, может укажет на того кто сведущ.
В разной нужде к полезному человеку направит, да и её родство с Царём Армении нам весьма полезно. Само общение с умными людьми всегда пользу приносит, глядишь и уму разуму нахватаешься, да и коварству с хитростью подучиться не мешает. Ступай с флотскими делами разбирайся, но сказанное мною помни. Не наломай дров одним словом, надежда Отечества. - закончил Мстислав прощаясь.
Покинув Акрополь Любислав наткнулся на Бранимира, который волнуясь за него, бродил в большом смятении по Агоре.
- Как дела брат? Куда ты ночью то пропал? Хоть бы записку оставил. Я уже боялся твою голову утром на воротах найти. - спросил он.
- Всё не так плохо брат. Руки, ноги и голова пока на месте, так что переживать пока не о чем. Где был не спрашивай. Князь мне трепаться не велел. Пойдём лучше, делами нашими морскими займёмся, а то точно, не сносить нам с тобой головы. - ответил он, и оба направились в порт.