Страница 115 из 176
Не мало таких поселений в низовьях Дона, жило в постоянных склоках друг с другом, то портя соседям посевы или угоняя друг у друга скот. С кочевыми соседями они довольно мирно уживались, активно с ними торгуя зерном, медом, вином, солью, фруктами и овощами.
Одни общины были крещеными, и имели маленькие церкви, а другие поклонялись древним богам, принося на капищах кровавые жертвы. Покоя не давало Мстиславу страстное желание, понастроить по всему Дону десятка два - три таких же хорошо укрепленных Застав как Свейская Слоюода, и расселить в них по тысяче тех жителей, вместе с пришлым из Руси мастеровым людом, который постоянно все шел и шел в Тмутаракань.
Внутри крепостных стен Тмутаракани уже явно становилось тесновато, а за стеной были сплошь сады с огородами, да нивы с виноградниками. Корчев тоже был, так же как Тмутаракань, окружен садами, нивами. виноградниками, огородами и пастбищами. А в Донской степи что выше Саркела по течению, что ниже, плодородной земли было просто великое множество, что хочешь сей, сажай, да разводи тучные стада коров для сыра и масла, пчел для мёда, и многотысячные табуны сильных боевых коней, для будущего Тмутараканского степного воинства.
Начало этим планам уже было положено. Зимой послы с щедрыми дарами получили в Муромской земле трехлетнее право рубить каждое пятое дерево, и сплавлять его по Дону в Саркел. Князь направил на Дон из своей дружины сотника Ратибора с его гриднями, чтобы им по завершении строительства в тех поселениях заправлять, формировать дружины и обучать бродников ратному делу.
Пока близ Саркела лишь одна Застава строилась, а там и далее. Лиха беда начало. Наместнику в Саркеле Путята уже направляет мастеровых, деньги для закупки у кочевников кобылиц, и самый разный нужный будущим поселенцам скарб.
Когда то Мстиславу казалось, что морское воинство - несбыточная мечта, а со дня на день аж две эскадры в западную часть Понтийских вод отправляется, дабы отобрать у ромеев контроль за основными торговыми путями. Будет на то Господня воля, и появится со временем у него, князя Мстислава, грозный тумен отличных степных витязей, на сильных и выносливых лошадях. Ратибор будет Воеводой, а его гридни станут сотниками и тысячниками того тумена.
Забегая время от времени на часок к Армануш, Любислав все чаще заставал княгиню Анастасию у неё в гостях, ведущую непринуждённые беседы с Царевной и Серафимой. Притом женщины на эти посиделки наряжались совсем по разному.
Армануш предпочитала восточные халаты, просторные распашные рубахи и шальвары ярких цветов с богатой вышивкой, а Серафима предпочитала строгие италийские платья темных расцветок, с различными вырезами. Анастасия не смея себе позволить подобной вольности, строго придерживаясь введенной Великой Княгиней Анной при Киевском Дворе Византийской моды. Поэтому Княгиня носила нарядные шелковые туники, парчовую или шерстаную столу с богатой вышивкой, узорчатый шерстяной плащ - корзно с меховой отделкой, и византийский воротник.
Темы их бесед были самые разные, от мифологии и поэзии до самых последних достижений в астрономии, и медицине. Беседы совсем не мешали увлеченной игре Княгини с Серафимой в шахматы, и в какой то мере её даже развлекали.
Архимандритиссу интересовала дата отплытия эскадры с караваном в Константинополь, Анастасия не могла дождаться спуска на воду "Дельфина", а Армануш, будучи на предельном сроке беременности, никак не хотела отпускать от себя Серафиму, так как её обитель Святой Анастасии, славилась в Византийском высшем свете глубокими познаниями в акушерстве.
В конце концов Армануш удачно освободилась от бремени, подарив жизнь мальчику Тиграну и девочке Манушак. Оба ребенка родились очень смуглыми с ярко - голубыми глазами. Армануш, опасаясь сглаза позволила Любиславу перед отплытием лишь мельком взглянуть на детей, и пожелала удачи в предстоящем морском походе.
На следующий же день, вынужденно задержавшись в Тмутаракани, караван с Серафимой на борту, очень торжественно, с благословения Феофана, и под добрые пожелания Князя, как и множества жителей города, рассекая набегающие волны вышел в море, сразу взяв курс на Синопу.
Попутный ветер, крики чаек и дельфинов, нежный шелест набегающих волн, и безоблачное синее небо, сопровождало караван весь путь следования до самого Босфора. За помощь Серафимы с рождением двойняшек, Армануш подарила ей подзорную трубу и компас в изящном серебряном исполнении, от которых Её Высокопреподобие пришло в столь неописуемый восторг, что всю дорогу до Константинополя не выпускала их из рук, радуясь, как ребенок игрушке.
Бурные душевные переживания за появление на свет своих детей, на какое то время затмили нежные чувства Любислава к Серафиме, и осознавая что Армануш о них позаботится как следует, теперь, оказавшись на одном корабле рядом с Архимандритиссой, любящее сердце вновь воспылало необузданной страстью, как в первую ночь их плотской близости.
Они проводили вместе долгие ночи, полные обжигающих тело и душу любовных ласк,страстно предаваясь плотской близости с заката до самого рассвета. Её голос, взгляд, цвет и запах её волос, её дыхание, тепло её тела и даже биение её сердца, каким то ранее не ведомым ему странным способом, проникли в сознание Любислава, и полностью им овладели.
Он грезил ею. Как только закрывал глаза, пред ним появлялся её образ, сквозь морской бриз он чувствовал своей кожей её дыхание, а сквозь шелест волн пробивался тихий шепот её прекрасного голоса. Когда он открывал глаза, среди мерцающих на волнах солнечных бликов, то ясно угадывал очертания её красивого лица, а так же тонкие изгибы её прекрасного тела. И уже перед самым входом в Босфор, они с Серафимой провели свою не забываемую последнюю ночь перед тем как расстаться навсегда.