Страница 12 из 38
Достала телефон и увидела двадцать восемь пропущенных звонков от Джастина. Неужели он что-то узнал? Мы и правда не переживем мою вторую измену. Алкоголь давно уже выветрился из моего организма. В этот раз ситуация намного хуже. Я почти не пьяна. И я полезла целоваться к его дяде. Для меня уже создан отдельный котел в аду за это?
Тысячу раз пытаюсь перезвонить Джастину, но каждый раз попадаю на голосовую почту. Понятия не имею, где он. Но, может быть, уже дома?
Прошарила весь клуб в поисках именинницы, но ее уже давно здесь не было. Когда я последний раз видела ее, она сидела на диванчике с каким-то незнакомым парнем. Думаю, что просто выпила, не дождалась меня и пошла домой. Мобильный как раз именно по этой причине выключен. Голос в моей голове разговаривает достаточно убедительно, чтобы не беспокоиться раньше времени.
Зашла в дом Дженни. Дверь не была заперта. Но это нормальное явление.
— Джен? — прокричала на весь дом, а в ответ глубокая тишина. Даже Маршалла нет, хотя он вроде как живет пока что здесь. Поднялась и заглянула в комнату Джен — пусто. Куда делся весь народ?
Спустилась вниз, чтобы перекусить что-нибудь, и заметила в окне подъезжающую машину Джастина. Вот черт. Я не готова видеть его. Сердце бешено застучало. И мне сразу же захотелось убежать и спрятаться в шкафу. Но я бы не успела, потому что Джастин уже подходил к двери. Мне осталось только настроиться на предстоящий конфликт.
— Ты где была, мать твою? — Джастин с ходу начал орать, быстро пересек гостиную и оказался рядом со мной.
— В клубе. Дженни захотела расслабиться и отметить день рождения.
— Я был в клубе.
Мое сердце остановилось и замертво упало в пятки. Я посмотрела на него и съежилась в ожидании следующих слов.
— Я слушаю тебя.
Он слушает меня? Я сделала непонимающий вид и посмотрела на него. Мысленно давно бы уже начала молиться, если бы знала хоть одну молитву.
— О чем ты?
— Я был в клубе, облазил там каждый уголок, чтобы найти тебя.
Каждая пережитая секунда дается мне с трудом. Я не могу сглотнуть встрявший огромный ком в горле.
— Значит, я отошла.
— Мне сказали, что ты выходила с мужчиной каким-то. Это был тот чувак, с которым ты мне изменила тогда на вечеринке? Признайся ведь. Я знаю это. — Джастин сказал это с такой уверенностью, что даже я поверила ему, хотя это неправда. Неправда ведь?
Черт. Я уже теряю сознание от количества вопросов.
— Что? Нет! Это был не он…
Я начинаю думать, почему он так подумал и что ему могли сказать. В это время в мой опьяненный ссорой разум вторгается память о нашем последнем разговоре с Маршаллом. «Второй удар по вашим отношениям…». Как он об этом узнал, если ему никто об этом не говорил? Я точно не говорила, а Джастину и его окружению плевать на Маршалла, чтобы делиться с ним подробностями наших ссор.
В память врываются потерянные смутные кусочки из прошлого. Я тогда была пьяна, да. Но не так сильно, как мне казалось до этого момента. Я не помню его лица, но помню, как он дотронулся до меня случайно на той вечеринке, когда проходил мимо. Помню, как прижгло то место теперь уже знакомым током. А в следующий момент нас уже приковало друг к другу, как магнитами. Чертовыми магнитами! Я не помню, как я потянулась к нему. Или это он потянулся? Но прекрасно помню, что мне сносило крышу так сильно, что я могла целоваться с незнакомцем у всех на виду. С гребаным незнакомцем, который подсадил меня на незнакомую тачку, занял положение между моих ног и полностью растворил меня в себе. В прямом и переносном смысле.
И только с одним человеком у меня сегодня произошло практически то же самое…
О боже…
— Маршалл. — Джастин перевел взгляд на входную дверь. Его озлобленное выражение лица сменилось на кислое. Я замерла, боясь пошевелиться, обернуться и посмотреть этому человеку в глаза.
— Я не вовремя? — Даже стоя к нему спиной, я представила его выражение лица, его ухмылку и ямочки на щечках, когда он это спросил.
Все это время я упорно смотрела на Джастина, пытаясь найти в нем поддержку, а он в это время сверлил взглядом Маршалла. Я хотела бы, чтобы этот момент продлился как можно дольше, но Джастин неожиданно дернулся в сторону Маршалла и скрылся с моего поля зрения, тем самым официально заявляя, что теперь у меня нет выбора.