Стокгольмский синдром

Зеркало

14:23 Крыша здания «Rebel World»

- Бракованная ячейка… Какое точное сравнение. Смотрю, она многому научилась. У нее и такой взгляд бывает, - желтоглазый встал боком, чтобы видеть того, с кем разговаривает. Его собеседник предпочел не задавать вопрос, поэтому мужчина продолжил. – Она смотрит также, как ты смотришь на меня сейчас. Но мне интересно, как ты пытался воплотить свой план в жизнь?

Владелец голубых глаз поднял голову выше. Этот образ был знаком только Саймону. Основные черты схожи с физической оболочкой. Та же манера поведения, стойка, телосложение… Вот только кончики каштановых прядей одна за другой становились белыми, как мел. Долго приходилось скрывать истину, однако, она все же вырвалась в чертоги. И уже нет смысла прятать.

Эвр крепко сжал в левой руке кое-что очень важное.

- План, говоришь? – спросил он. – Не было плана. Ты не строил планов, ты вел игру. Партию за партией. Это была твоя игра, - левая рука медленно согнулась в локте, поднимаясь на уровне груди и разворачиваясь кулаком к оппоненту. – Я воспользовался тем временем, что ты мне дал, не для того, чтобы выставить свои фигуры, мне достаточно было одной. Ты решил ее нейтрализовать своими методами, но бракованная ячейка на то и бракованная. Никогда не знаешь, как она себя поведет. – Пальцы разжались, обнажая взору оружие.

Саймон скрипнул зубами. Его лицо стало непроницаем, будто бы на него пала вуаль, скрывающая его истинные эмоции. Нет, испуган он не был. Взглянув на приобретенную Эвром вещь, желтоглазый понял, что недооценил пешку в лице доверчивой Алисы Форрест.

Искаженное отражение легко на гладкую поверхность маленького творения. Это не было простой вещью. Две стрелки, форму которых мы привыкли видеть в компасах, стали составляющими. Одна легла на другую так, что и их кончики смотрели в разные стороны. Они были сделаны из стали и кусочков зеркала в виде треугольников. В дополнении к этому в ложбинке верхней стрелки, был закреплен маленький яркий камешек голубого цвета.

- Алиса сказала, что я щит, но не сказала какой именно. Однако, она не побоялась рискнуть и сделала это.

- Это ты надоумел ее? – спросил Саймон.

- Нет, она сама поняла, чье отражение было тогда. Поэтому, мы вернемся к тому началу…

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

- «Открой глаза»!

Грудная клетка почувствовала боль от тяжелой раны. Совсем недавно из нее пытались вытащить сердце, но это не удалось сделать. Причиной неудачи послужила остановка партии.

Да, до того, как начались события, связанные с заговором полиции, похищением Алисы Форрест с целью «выманить» Мастера, был другой кошмар. Его следы остались и в реальности в виде кровавых следов, ведущих в злочастный подвал дома на улице Перри-Честер.

- «Вставай»!

Протяжные стоны вырвались из горла. Сдерживать их не было смысла. Тело медленно, но верно следовало за мыслями, сказанные кем-то. Было тяжело, ибо ноги еле могли стоять, а в руках осталось слишком мало сил. Превозмогая боль, Эвр с трудом, но поднялся, а после поднял голову и посмотрел на того, кого так боялась Алиса.

Саймон сменил образ. Да, сейчас он был тем, кто стоял тогда над бездыханном телом своей жертвы в том подвале. Кто касался окровавленных пальцев языком, кто говорил о смерти и кто нацелился на незваную гостью. Тот же образ змееподобного зверя, чьи глаза светились изнутри.

- Ты еще жив? – спросил владелец Саймон.

- Да, вопреки твоим стараниям, - ответил Эвр, тяжело дыша. – Прости, что заставил долго ждать.

- Тогда продолжим, - желтоглазый повернулся всем телом. Руки сняли ненужные перчатки, обнажая бледные худые пальцы

- Давай, - согласился пепельноволосый.

Это был чертог. Более глубокий, темный и бесформенный. Лишь малая часть этого пространства была освещена теплым светом, падающий от нескольких ламп.

Саймон повел плечами, после чего вновь запустил механизм своей сущности. Татуировка дракона, что так знакома сначала истории, отныне часть Саймона и его же оружие. Нарисованный зверь двигался по телу, а именно к правой руке. Как только чешуя полностью покрыла кожу, пальцы стали когтями, а сама рука почернела, как уголь. Эвр смотрел на это, а сам не делал ничего. Грудная клетка тяжело вздымалась, тело протестовало. Сейчас он был слаб как никогда. Долгая и тяжкая дуэль выкачала из него все, что только можно. На его бы месте любой другой сдался или же сам себя убил. Но Эвр продолжал держаться за жалкую ниточку жизни, которая вот-вот порвется.

Он почувствовал, как тьма вокруг него сгущается, становится плотной и меняет форму. Он знал что это. И он знал, что свет его не спасет. Эвр сделал шаг вперед, затем следующий. Вытянув руку, он собирался дотянуться до Саймона прежде чем настигнут шипы. Но это было слишком глупо. Рука еще не успела вытянуться полностью, как из темноты появились черные острые иглы, которые вонзились в тело пепельноволосого. Тот не успел издать звука. Он всем телом чувствовал, как они внутри него. Но на теле они не оставляют следов. Так как это чертоги, их действие иное. Если в реальности такие шипы просто оставят на теле дырки, то эти оставляют раны глубоко в душе.