Страница 161 из 170
- Сволочь! Ты… За что? За что ты ненавидишь его? Отпусти! – последнее вырвалось настолько остервенело, что у девушки моментально появилась масса силы, она подтянулась за его руку и (случайно или продуманно) ударила под колено, повалив на спину. Момент, когда она могла сбежать, не был принят. Она только попыталась отстраниться подальше от желтоглазого. В глазах же читался ужас, словно это правда был не Эвр.
- Что ты… сделал с ним… Ты… Ты – не он! Не он! Отвечай! – она вдруг вцепилась ему в плечи, оседлав сверху и глядя прямо в глаза. – Ты… не он… – тише прошептала она, поджимая от страха губы.
- Жить и видеть Эвра говоришь? – спросил он, наклонив голову на бок. – Деточка, эти двое не совместимы друг с другом. Желаешь умереть от его рук? Это бред. Очередная ложь, в которую я не поверю. И он тоже не поверит. Никогда, – он усмехнулся, а после поднялся на ноги, оставив девушку лежать на полу.
- Слышал? – внезапно спросил желтоглазый непонятно кого. – Это недоразумение хочет видеть тебя…
Воспоминания пролетели мимо отрывками. Словно рваная лента фильма, которую с трепетом пытались склеить, даже несмотря на потерю части. Кто-то хотел, чтобы хоть это осталось в памяти.
- Почему? – спросила она вслух. В глазах вновь появилась рябь. Капли скатились по щеке, и упала в свободный полет. – Все это время… Он… Был один? Какая же я дура! Он звал на помощь, а я не услышала! Он не мог сказать это вслух, но надеялся, что его все же услышат… Нет, стоп, а как же та ссора? Он же ведь пригрозил мне…
- «Ради твоей же безопасности и ради своей семьи, не лезь туда, откуда живой не выйдешь. В этот раз все легко не закончится. Забудь обо мне и живи своей жизнью, пока имеешь возможность, поняла?»
- «Боишься за меня? Продолжаешь упрямо ломать стены? Деточка, если бы ты была более уверенной в себе и не несла весь этот лепет о помощи, то я бы тебя еще послушал. Он тебя не слышит и даже не видит. Поэтому я не поведусь на твои нюни. Извини, но это дело только мое. Не будешь лезть, никто не пострадает, а будешь снова вставить мне палки в колеса, то пеняй уже на себя…»
- «Ты не особо от Саймона отличаешься. Просто помни об этом. Не считай себя всесильным! Идиот... Ты идиот, Эвр…»
- Это был не он… После того, как я сказала, что он щит, он стал более мягким. Даже если Эвр, и злился, то не так. Да, он был строг и жесток, но это лишь потому, что хотел держать образ. А когда он стал ненужным, то вмешался Саймон. Вот к чему был этот сон! Эвр пытался предупредить меня…
Ладони размазали слезы по лицу. Сделав глубокий вдох, Алиса подняла глаза и посмотрела на лежащий, на полу ежедневник. Он был ключом к обману. Осознав это, девушка рванула с места, как кончая. Схватив ежедневник так, словно его могли отобрать, она встала на ноги и уставилась куда-то в пространство.
«Я должна что-то сделать!»
Странная штука – правда. Люди не раз кричали, что она намного лучше сладкой лжи. Люди бьют кулаком в грудь, твердя, что правда – это вещь, которую нужно ценить. Если человек говорит правду постоянно, значит, на него можно положиться. Но так ли эта истина верна?
Когда-то давно, я была в числе тех, кто говорил именно так. Но сама и понятия не имела, что это такое на самом деле. Я считала правдой то, что говорили мне родные люди, так как вера в них была сильнее здравого смысла. Я была слепа и отчасти была рада этому. Потому, что боялась столкнуться с ней один на один.
Правда не всегда несет облегчение. Она не всегда придает тебе сил и даже делает намного больнее, чем ложь. Поэтому когда я встретилась с Эвром, то не верила ему. Я не сразу смогла осознать, что этот человек говорит правду не только из-за справедливости, но и потому, что познал ее боль всецело. Потому что ложь для него была равна поражению против самого себя. Саймон солгал мне лишь раз, в остальном он тоже говорил правду. Для своей выгоды. Таким образом, он хотел лишить Эвра последней поддержки.
Если стула лишить одной ножки, он все равно будет стоять. Если лишить его второй, то он не сможет быть стулом полноценно. На него будет невозможно сесть. Лишив стула третьей ножки, он и вовсе не сможет стоять и потребность в этой вещи испариться. Стул выбросят с мыслью, что он больше не нужен. Но стул продолжает быть стулом, пусть и без ножек. Даже если разломать его до конца, тот, кто наткнется на него спустя долгое время по чистой случайности, все равно скажет, что это стул. Да, она сломан, да он внешней не похож… Но по обломкам, в памяти создается образ стула.
Эвр, подобен этому стулу. А Саймон – этот тот, кто желает сломать этот стул…
Я была наивной. Я верила тому, что вижу, гордилась тем, то могу различать их. Именно поэтому, когда Саймон прознал об этом и начал свою игру. Он раскрывал некоторые свои секреты, чтобы сбить меня с толку, позволить самой же себя обмануть. Теперь я понимаю, почему Эвр был удивлен тому, что я назвала его щитом.