Создатели

«…теперь она Королева. С этой секунды ее жизнь изменится раз и навсегда», – прочел Костя. К горлу подступала тошнота, а голова немного кружилась, на языке чувствовался сладкий вкус смородины. Но ничто из этого не шло ни в какое сравнение с отсутствием продолжения истории. Костя перерыл кипы бумаг на рабочем столе Создателя, но все тщетно.

– Старик вернулся, – вдруг раздался девчачий голос, – он только что зашел в подъезд, – на этот раз Лоти не стала заглядывать в комнату.

Выронив от неожиданности из рук все листы, Костя в панике теперь собирал их по полу. Вернуть все на место, чтобы Старик ничего не заподозрил, оказалось непосильной задачей.

Костя зашел на кухню к Лоти, усевшись на полюбившуюся табуретку в углу у окна с выцветшей желтой шторкой.

– Ты знаешь, что в этой книге, Лоти?

Она внимательно посмотрела на парня и ответила не сразу.

– Нет.

– Тебе разве неинтересно?

– Мне запрещено ее читать, – девочка тоже села за стол, – никому нельзя к ней прикасаться.

– Ты меня выдашь?

– Нет, – с легкостью ответила она, – только ты сможешь ему помочь.

Костя не успел спросить Лоти, о чем идет речь, как входная дверь открылась. Тяжело дыша зашел Старик, сбросил обувь и пальто. Прошел на кухню и молча сел рядом с девочкой и парнем. Он был уставшим, и казалось, что где-то внутри его мучает ужасная болезнь. Старик, как обычно, выложил на стол потрепанный блокнот с ручкой, достал из нагрудного кармана аккуратно сложенный платочек и вытер испарину со лба.

– Ну что, как твои успехи в познании моего мира? – спросил Старик у Кости.

– Что?

У парня участился пульс, а ладони стали влажными. Лоти, округлив глаза, посмотрела на Старика, а потом на Костю, и поспешила отвернуться, чтобы Создатель не заметил ее волнения.

– Перед моим уходом мы выяснили, как ты создаешь свои миры, – решил разъяснить пожилой мужчина, не обращая внимания на девочку. – Я думал, все твои мысли будут заняты изучением миров, этим или теми, что ты мог написать на своих картинах, – Старик пристально посмотрел на Костю.

– Да, – сглотнул парень, – я думал об этом.

Лоти почувствовала себя лишней и начала собираться домой. Она сняла домашнюю кофту, надевая белый свитер, собрала волосы и сложила в рюкзак пару груш из холодильника. Все это время Костя молчал, а Старик ожидающе не сводил с него взгляда.

– Знаете, мне не дает покоя одна мысль, – сказал Костя, опустив глаза, когда Лоти захлопнула входную дверь.

– Какая мысль? – Старик обрадовался возобновившейся беседе.

– Получается все, что у нас в голове, все идеи и образы, это реально. Ведь так? – в сознание парня всплыли рыжие локоны и фарфоровая кожа.

– Рано или поздно станет таковым.

– И вот избитая фраза «мысли материальны» приобретает смысл, печально, – Костя с усилием сгибал пальцы, пытаясь хоть чем-то занять руки. – Подождите… А если идеи и образы я не выдумывал? Это как-то непроизвольно происходить может?

– Тогда, возможно, – Старик призадумался, – это не твои мысли? Может, их придумал кто-то другой?

– В таком случае, как они попали мне в голову?

– Могу предположить лишь телевизор или чтение на ночь, – засмеялся Старик.

– Нет, не было таких мыслей ни в одной книжке, – Костя нахмурился и отвел взгляд.

– Раз так, то это чужие мысли из междумирья, я думаю так, – Старик развел руками в рассудительном жесте.

– Что еще за междумирье?! – Костя схватился за голову.

Создатель встал и снял несколько чашек с полки для сушки посуды. Расставил их на столе и только тогда ответил на Костин вопрос.

– Представь, что стол это пространство, в котором находится бесконечное количество миров, в нем они рождаются и умирают. Миры в данном случае наши чашки, – он ткнул поочередно в каждую. – Все это пространство, которое находится между чашками, я называю междумирьем. В междумирье попадают мысли, идеи, эскизы, которых недостаточно для формирования собственных миров. Эти кусочки мыслей могут просачиваться в любые миры в качестве мыслей людей, предметов или становясь чем-то более фундаментальным. Думаешь, я описывал в своей книге, как выглядят листья, или в каком порядке расположены звезды на небе? Нет, всю эту информацию мой мир взял из междумирья.

– А как же хаос? Вы говорили про хаос. Я думал, между мирами находится хаос, который стремится их поглотить.