Создатели

Поставив точку, пожилой мужчина сгреб листы и привел бумаги в порядок, собирая их в стопочку. Старик тяжело выдохнул и некоторое время сидел без движения, не отнимая руки от кипы листов. Но потом он убрал черную шариковую ручку в стол, ведь она больше не понадобится, а из ящика достал свежую газету. Настольная лампа горела тускло, но света хватало, чтобы записывать поток сознания или читать прессу. Шум танцпола, доносящийся снизу, стал уже привычным и мало отвлекал Создателя. Но первый же разворот газеты заставил Старика нахмуриться. Мужчина без остановки водил взглядом по строчкам, перепрыгивая с одной статьи на другую. Его пальцы сжали край мелованной бумаги, и через пару статей газета была скомкана и выброшена из-под софитов прямо к посетителям клуба «Конкубинатка».

«Голод, засуха, эпидемии и миграции», – вертелось в голове у Создателя. Сердце защемило, но крики внизу заставили мужчину схватиться за стойку прожектора, чтобы посмотреть, что происходит в зале. Среди посетителей началась какая-то сумятица: в центре танцпола группа людей выясняли отношения, ближе к входу кто-то приставал к девушкам, а у барной стойки парень выхватил у бармена бутылку, разбивая ее о столешницу. В одно мгновение, со скоростью загорания спички, все вышло из-под контроля, начались массовые драки с вмешательством не только охраны, но и напомаженных девиц.

– Люди становятся несдержанными,  –  огорченно сказал Старик, опускаясь обратно в свое кресло.

Его мир рушился, и Создатель это понимал. Мужчина задержал дыхание, чтобы увидеть, что происходит на самом деле, как тогда с изменением хода футбольного матча. Крики людей отдалились, а пространство начало меняться – оно одновременно и было и не было. Крыша клуба замерцала, будто перемещаясь во времени, она то разрушалась от старости, то собиралась в деревянный каркас и закрывалась кровлей. По ту сторону черепицы Старик видел звездное небо, по которому плыло солнце, но не давало света.

Мужчина зажмурил глаза, никогда он не мог представить, что именно так все происходит на самом деле. Хаос поглощает правила сюжета, перемешивает их, настраивает идеи против друг друга. Он буквально чувствовал шевеление воздуха, вибрацию стула, который так и намеревался исчезнуть. Старик уже ничего не мог изменить. Создатель сжал ручки кресла, открывая глаза, ведь он должен был видеть, как рушится его мир. Не время для страха.

И Создатель увидел постоянно перемещающуюся силу хаоса в переменчивых кадрах окружающего его пространства. Город снаружи развевался в пыль и отстраивался ввысь на сотни метров, разлетался на куски и затапливался водой, превращаясь в океан. Все это происходило одновременно, но в то же время казалось, что проходят тысячи лет.

Мужчина видел, как рождались новые создатели и как они умирали, выпуская на свет свои миры. Новые чужие идеи поднимались в небо еще зародышами, но безжалостный поток хаоса разрывал их на куски, как дикое животное. Оно походило на ураган или смерч, сметающее все на своем пути, вот только у потока воздуха был разум, который понимал, где самые уязвимые места стариковского мира, что нужно разрушить в первую очередь, чтобы мир пал.

Небо затянулось заревом от лопнувших растерзанных идей, освещая дорогу редким уцелевшим мирам. Из глаз Старика потекли слезы.