Страница 9 из 170
-Да ты! Да я! А вообще, что это было? – вдруг выдохлась она, - и правда, едва не набросилась…
-Выпей на, водицы студеной, остынь! – на столе кружка эмалированная появилась с надбитым боком,- да поговорим…
Степанида залпом выпила воды и, действительно, остыла. Возможность мыслить вернулась, да руки дрожать перестали. Но воспоминания безумного обожания никуда не делись.
-Рассказывай, Лукерья, что за… любовный задор на меня напал? Не от дедовой ли наливочки?
-Какой там… Почалося… - вздохнула Лукерья, - не оборотить назад…
-Да ты давай без прелюдий, будь добра!
-Ты, Степанида, теперича невеста свободная… Я говорила, что мужики липнуть стануть…
-Ты говорила, что они липнуть станут, а не я им на шею кидаться!
-Так это… не завсехдать… Всего на сто одну ноченьку… - вяло проговорила Лукерья, словно признаваться опасалась, - вот ежели б ты девицей была… то легче б в разы прошло… а так…
-Ой темнишь, Лукерья… - вздохнула Степка, - все рассказывай!
-А не пустишься наутек? Не покинешь нас, сирых и убогих? – и жалобно так простонала.
-Ты Лукерья, та еще актриса! – фыркнула Степка, - то озабоченной самкой обзываешь, то плачешь про сирых и убогих…
-Я остудить тебя хотела! Ежели б не я, греховничала бы щас с одним, а то и с обома сразу! – совсем иным тоном воспротивилась охоронница.
-С обоими? – у Степки глаза на лоб полезли, - да ты что…
-Угу… силушка, чай не водица тебе…
-Все, Лукерья, не темни, выкладывай как есть. Чувствую, басня про Слагалицу самая невинная была, да? – прошептала женщина.
«Не хвались отъездом, а хвались приездом»
-Обещай не покинуть! – уперлась Лукерья, - погибнем мы без тебя!
-Обещаю не покинуть, - согласилась Степка вымученно, - рассказывай!
-Клянись! – потребовала Лукерья.
-Да как тебе поклясться?
На столе перед женщиной вдруг книга старая появилась, толстая, потрепанная и пыльная.
-Руку клади! И слова заветные говори!
Степанида с опаской положила руку на фолиант и быстро проговорила:
-Клянусь не покидать сирых и убогих охоронников Дома! – и хотела было уже руку назад отнять, да только не получилось. Руку словно в тисках зажало, а дом тряхануло так, что у женщины зубы клацнули и откуда-то сверху раздалось в несколько разных голосов, среди которых она узнала и голос Лукерьи и Егорыча:
-Берем клятву Слагалию, и в ответ присягаемся! Беречь, щадить, дорожить, защищать! Наша сила – твоя сила! Твоя сила – наша сила! Навеки и до конца!
Руку пронзила острая боль. Степанида ойкнула, руку оторвала. На обложке книги остался пыльный отпечаток ее ладони с кровавым пятном посередине. И тут же книга исчезла.
-Прям, как поженили… - растеряно протянула она, - навеки и до конца! – и тут пол под ногами еще раз дрогнул, да так, что женщина на пол упала вместе с табуретом.
-Молчи ты уже! – зашикала Лукерья! – а то слов к клятве надобавляешь!
Степанида испуганно замерла, не то что говорить, шевелиться боялась. Минуты через три Лукерья вновь подала голос:
-Вставай, все!
Степанида поднялась, потерла зашибленный бок и осторожно присела на табурет.
-А чем это меня укололи? Не чем продезинфицировать? Книжка-то ваша пыльная была, еще зараза какая-нибудь попадет!
-Зараза к заразе… - не осталась в долгу Лукерья, - так как, внимать бушь?
-А пожрать дашь?
На столе перед женщиной появилась миска с домашним творогом да кринка молока.
-Спасибо! – обрадовалась Степка, - а теперь рассказывай!
-Лады… Слушай… - и вот что поведала охоронница.