Страница 2 из 41
Острая полоса боли перечеркнула мечты и выдернула обратно в реальность. Юноша резко отшатнулся и отступил назад, прижимая ладонь к шее. Из-под его пальцев на белую рубашку и черный лацкан сюртука сочилась кровь.
- Ты меня поцарапала! – возмутился он, со смесью недоумения, страха и гнева смотря на девушку, на ее острые, как когти, длинные белые ногти. Но та никак не отреагировала на его слова, внимательно смотря куда-то вглубь склепа.
В густой темноте дальней стены, куда не мог добраться свет ни из слухового окна, ни со стороны двери, клацнули клыки и раздалось тихое утробное рычание. Юноша в страхе быстро обернулся, но не успел даже понять, что происходить, как мощные челюсти сомкнулись на его голове, проломив череп. На грязный каменный пол закапали мозги и густая темная кровь.
Удерживая свою добычу в пасти, чудище опустилось на четыре лапы и чуть отступило. Оно было невероятно мерзким: лысое, с серой склизкой и дряблой кожей и большими, но дырявыми и хилыми кожистыми крыльями. Отчасти оно напоминало человека. По крайне мере, его лапы с массивными когтями походили на изуродованные руки и ноги человека, а в безносой морде угадывались человеческие черты. Было и еще кое-что особенное в этом жутком существе. Стоило только приглядеться к его телу, как можно было заметить намек на тонкую талию, некогда округлые бедра и даже грудь, которая ныне превратилась в два иссохших мешка ненужной плоти.
Шумно просипев и сглотнув кровь, чудовище вскинуло морду и вперило взгляд в стоявшую у противоположной стены склепа рыжеволосую бестию. Та излучала удивительное спокойствие и хладнокровье, и без игривой манящей улыбки и озорного взгляда неуловимо стала выглядеть намного старше и жестче, чем казалась поначалу. Не юная девушка, но зрелая женщина. Завернувшись в шаль, она застывшим взором смотрела в круглые, как плошки, безумные глаза монстра. В ее взгляде не было ни тени страха.
Словно бы обескураженное подобной сдержанной реакцией, чудовище замялось, поудобнее перехватило свою добычу и ринулось прочь, сбив с петель хлипкие проржавевшие двери. Огненная женщина прикрыла глаза, подождала несколько минут в тишине и неспешной походкой направилась к выходу из склепа.
Сумерки на дворе стремительно сгущались, но наметанный взгляд прекрасно видел капли крови на густом ковре из опавшей листвы. Лениво помахивая кончиком шали, женщина шла прогулочным шагом вдоль прочерченной дорожки, пока не набрела на брошенный среди старых расколотых надгробий истерзанный труп. От прокушенной головы осталось только месиво. Грудная клетка была пробита и вывернута наизнанку. Всю землю вокруг залило кровью и забрызгало ошметками плоти. Запах витал преотвратительный. Прикрыв нос краем шали, женщина аккуратно обошла труп и, удивительным образом не испачкав даже подошвы сапог, направилась дальше. К счастью, идти оставалось недолго.
Она нашла чудовище в глубоком овраге почти на границе кладбища. Там, где почти не было могил, только черные деревья и облетевшие кусты. Оно лежало на густой подстилке из гниющей листвы и с болезненным хрипом глотало воздух. Все его жуткое тело содрогалось от спазмов и покрылось липкой испариной, безобразная морда была измазана в чужой крови и собственной рвоте. Отвлекшись ненадолго от своих страданий, чудовище посмотрело наверх и, завидев на краю оврага женщину, с ужасом отшатнулось. Рыжеволосая глумливо усмехнулась при виде чужой паники и ловко спустилась вниз.
Она подошла к монстру совсем близко. Последний отчаянно пытался хотя бы отползти подальше, но уже едва перебирал слабыми конечностями. Присев на корточки, женщина широко улыбнулась напуганной твари.
- Не стоит недооценивать мужчин. Они могут оказаться весьма ядовиты, - красивым низким голосом произнесла она, дотронувшись до морды чудовища и приподняв его слабую голову. Монстр утробно зарычал, но силы покидали его на глазах. Женщина в последний раз улыбнулась ему мягкой улыбкой, за долю секунды выхватила из-за пазухи длинный серебряный кинжал и одним молниеносным движением перерезала чудовищу горло.
Адель Раскольникова сидела в кресле, закинув ногу на ногу, и излучала такую уверенность и хладнокровье, при виде которой даже хозяева начинали чувствовать себя гостями в собственном доме. Густые рыжие локоны тяжелым водопадом ниспадали на плечи, и шаль широкими складками вальяжно лежала на сгибах локтей. Последняя скорее украшала, акцентировала внимание на изящных линиях владелицы и подчеркивала фарфоровую белизну ее кожи, чем согревала, хотя в комнате было достаточно прохладно. Если не сказать холодно. Общество смотрителей Восточного кладбища, как и их коллеги в любом другом городе и стране, отличались патологической любовью к низким температурам, в том числе и в осенне-зимний сезон. Не потому что они были каким-то особенными существами, нет. На проверку они почти всегда оказывались вполне обыкновенными людьми, но постоянная связь с потусторонним на всех откладывала свой отпечаток. Адель природу их странностей понимала, но не разделяла. Ей вполне хватало своих собственных.
Три человека сидели напротив нее за длинным дубовым столом. Они все были одеты в похожие строгие серые костюмы, а волосы каждого больше или меньше тронула благородная седина. В центре сидела женщина неопределенного возраста со строгим взглядом темно-серых глаз и идеальной вышколенной осанкой. По правую руку от нее расположился юноша, который слишком заметно старался держаться прямо и уверенно, а слева – совсем молоденькая девушка, скромно избегавшая взгляда посетительницы.
- Нам понравилась ваша работа, - вкрадчивым голосом произнесла старшая из смотрителей кладбища, госпожа Анна Крафт. – Быстро.