Страница 146 из 147
На решение уйти из ТТУ и заняться организацией своего дела повлияли два события. Однажды зайдя по приглашению директора депо к нему в кабинет, я увидел двух приятных молодых людей, внешне очень похожих друг на друга. Это были братья Ножины: Дмитрий и Павел.
Они пришли к Сычёву с предложением: начать размещать в салонах троллейбусов рекламу кооперативов и других частных предприятий, которые в то время росли, словно грибы после дождя, а вот об их деятельности и предлагаемых товарах и услугах знали немногие.
Братья Ножины предложили проект рекламных конструкций под размещение материалов А2 и А3 форматов. Все вопросы по финансированию изготовления рекламных конструкций и размещению рекламных листовок, а также поиску заказчиков они брали на себя. Кроме того, обещали ежемесячно выплачивать депо арендную плату. Единственное, просили, чтобы она не была чрезмерной, так как дело новое, и пока они могут только предполагать возможный уровень доходов.
Если честно, именно Дмитрий и Павел Ножины были пионерами в этом виде рекламы в нашем городе.
Был подписан договор о сотрудничестве, по которому мы изготовили и смонтировали металлические конструкции. Наши партнёры выполнили свою часть обязательств по договору, и буквально через несколько месяцев количество конструкций пришлось увеличить, так как резко увеличилось количество заказчиков.
Впоследствии на тех же условиях были оборудованы рекламными стендами остальные депо, и где-то через полгода данный вид услуг занял своё достойное место в рекламном пространстве города. Следом за ТТУ его внедрили и на автобусах.
Братья Ножины организовали рекламное агентство «Карина».
Вторым толчком послужило появление заказчиков наружной рекламы на транспорте.
Одним из первых разместил рекламу своего детища на новых троллейбусах-сплотках Орджоникидзевского депо известный в городе авторитет и предприниматель Николай Широков. Целый год Уралмаш мог наблюдать эти троллейбусы с логотипом «Урал-Регион».
А на троллейбусах Октябрьского депо красовалась реклама первого в городе казино «Космос», которую проплатил другой авторитет и предприниматель – Олег Вагин.
Правда, некоторое время спустя наши первые рекламодатели погибли.
Примерно в это же время к нам обратились заказчики – молодые ребята – которые хотели разместить на бортах рекламу изделий своего камнерезного предприятия: сувенирной и ювелирной продукции. Работы по нанесению рекламы выполнялись по их собственным эскизам, и, нужно отметить, весьма качественно, а ведь ни о каком полноцвете мы в те времена и понятия не имели: только краска, буквально, живопись по металлу!
На подписание акта выполненных работ ко мне в кабинет они явились с двумя сумками и начали выкладывать на журнальный столик изделия из поделочного камня и ювелирку: бусы и броши, кольца и серьги и что-то ещё – я уж и не помню. Дав мне время обозреть всю эту красоту, один из них сказал: «Владислав Михайлович, у нас есть техника, исполнители, сырьё. Идите к нам директором!»
Вот такой поворот! Довольно продолжительное время мы обсуждали эту тему: они приводили свои аргументы, я – свои. Расстались с условием, что я ещё подумаю и дам ответ.
Ответа положительного я так и не дал, и ещё года полтора – два после этого случая продолжал работать главным инженером. Особого интереса к работе уже не было, но и решимости, чтобы уйти, не хватало. Ещё одним направлением моей деятельности в «Фобосе» – с разрешения Сычёва – стала работа по поиску заказчиков и размещению рекламы на троллейбусах Орджоникидзевского депо. С этим делом я справлялся довольно хорошо, и вскоре многие троллейбусы оказались заняты под рекламу.
* * *
В этот период произошёл ещё один неприятный случай. Однажды, возвращаясь в свой кабинет после очередного инструктажа водителей, я встретил в приёмной двух молодых ребят, которые вежливо попросили разрешения зайти в мой кабинет. Могли, конечно, и не просить: дверь была открыта всегда любому и в любое время, если я, разумеется, находился на месте. Никаких часов приёма не было.
Ребятки скромно представили удостоверения сотрудников ОБХСС и так же скромно попросили разъяснить, какая машина приходила вчера на территорию депо, что сюда привезла и что и когда отсюда увезла. Я терпеливо и доходчиво ответил на все эти вопросы. Старался быть спокойным, но в душе поднималась огромная волна негодования: хотелось растоптать и разорвать эту систему на части! Подполковник Насибулин, зарывший в депо соглядатая, ушёл на пенсию. Начальник Орджоникидзевского ОБХСС Махмутов был переведён в транспортную милицию в звании полковника. Пришло новое поколение оперов, но, видимо, агента передали им как эстафетную палочку – вот он и продолжал выполнять свою миссию: стучал, как дятел.
Парни извинились и уже направились к выходу, когда я остановил их и попросил задержаться:
-Ребята, вы и ваши руководители на мне уже диссертацию можете защитить! Вы уже больше десяти лет меня пасёте – и что нашли? Ни-че-го! И не найдёте! Неужели не понимаете, что не ворую я?!
Парни ещё раз извинились и сказали:
-Больше мы к Вам не придём.
И это было правдой: последние два года ОБХСС меня уже не тревожил.