Страница 2 из 81
– Это с чего бы так… - недоверчиво спросила Катя.
Елена только усмехнулась, проницательно глянув на зареванную соседку по комнате.
– Первый был, да? Первого, конечно, всегда жалко, а со второго уже легче пойдет. Расслабься, подруга, все только начинается.
Напутствие такого рода Кате совершенно не понравилось. Она решительно взяла себя, что называется «в руки», целиком погрузилась в учебу, нашла подработку в кафе, - готовила пиццу, бутерброды, разливала чай. Посетители - мужчины замечали симпатичную стройную девушку с золотистой косой, обернутой вокруг головы наподобие короны.
Катя обслуживала быстро и с улыбкой, отчего даже уставшие, раздраженные клиенты вдруг успокаивались и приглашали на свидание - «погулять по городу вечерком, посидеть в баре, отдохнуть на даче, покататься на лыжах...».
Она же всем заученно отвечала, что дома ее ждет ревнивый муж и маленький сын. Действовало безотказно. Катя категорически не желала вступать в новые отношения, сосредоточившись на учебе и работе. А душа ныла, в памяти проплывали светлые деревенские ночи на сеновале, жаркие Витины ласки да сердечные признания-обещания… Ничего уже не вернуть.
В начале последнего курса Катя сняла комнату у бабушки Степаниды Андреевны и переехала из общежития в свой отдельный уголок. Как раз вовремя, потому что в прежний студенческий "муравейник" вернулся изрядно потрепанный гламуром Виктор Кудрявцев.
Правда, на этот раз прожил он в «общаге» недолго, бросил Сельхоз и был призван в армию, благо пора подошла. А Катюше на новом месте жилось отлично, хозяйка ее была старушонка бойкая, но не назойливая.
В свои восемьдесят лет баба Стеша еще частенько забегала в гости к знакомым одиноким старичкам, собирала посиделки с чаепитием у себя дома, приглашая пожилых говорливых подруг. На таких встречах живенько да с острым словцом обсуждались последние новости из жизни «звезд» отечественной эстрады и политическая обстановка в мире. Кто кого чем нахально стращает и куда их всех за это нужно послать...
А еще баба Стеша ловко умела гадать на картах и кофейной гуще, подрабатывала снятием порчи и сглаза. Потому к ней наведывались очень даже интеллигентные дамы неопределенного возраста, но весьма солидного достатка. Незадолго до получения диплома Катя тоже попросила бабушку погадать, то бишь "предсказать" судьбу девичью не всерьез, а забавы ради".
И вот пока квартирантка, морщась, пила крепкий кофе Степанида Андреевна важно разложила на столе потрепанные рабочие карты. Правду сказать, кофейный напиток Катя больше предпочитала сладким и наполовину с молоком, желательно недавно из-под матушкиной коровки. Но ведь на таком кофе не погадаешь о женской доле… Уж придется потерпеть терпкую горечь насыщенной бурды.
Разглядывая осевшую в чашке гущу, баба Стеша собрала в складочки и без того сморщенный желтоватый лоб, а потом долго изучала карточный расклад, прежде чем произнести таинственные слова:
– Ох, девка, чудное тебе выходит… Жить будешь на чужой стороне, далеким- далеко от дома, зато муж будет очень богат и при огромной власти. Да еще будто бы военный, уж не генерал ли часом... Сына ему сперва родишь, а потом дочь. Любить тебя будет шибко, и ни в чем тебе отказу не знать. Сам будет мужик суровый, но с тобой ласков, в доме его будешь, как сыр в масле кататься, как яблочко наливное на золотом блюдечке.
– Красиво вы говорите, бабулечка, - не удержала Катя улыбки, совершенно не веря в подобные предсказания.
А про себя подумал, что хозяйка просто желает подбодрить приветливую жиличку. Но Степанида Андреевна продолжила вглядываться в остатки кофейного зелья и рассуждать вслух:
– Одного не пойму, при чем здесь дикий зверь нарисовался...
– Какой зверь?
– Да вот сама глянь, на блюдце рисунок выходит, видишь? Голова и морда не то собака, не то волка.
– Ага, - рассмеялась Катя, – у мужа моего, наверно, псарня будет, охотник мне достанется, не иначе.
– А по мне, так это все ж таки волк! - убежденно сказала Степанида Андреевна. - Мне-то их на своем веку видать доводилось. После войны, знаешь, сколько серых развелось? У-ух, как завоют за селом зимой - аж душа вон, до того страшно! Я маленькая была, раз ночью мы с тятькой на телеге ехали по дороге, а волки вдоль пути нашего по горке цепью шли, один за другим, и так много их было... Лошаденка наша понеслась, бедная, в мыле вся домой пришла. Да и мы с тятенькой ни живы, ни мертвы. Хорошо, сытые были, черти, не напали.
– Страсти какие! - сочувственно ахнула Катя, собираясь выходить из-за стола, но Степанида Андреевна ее задержала:
– А тебе, милая, я так скажу… В лес одна - ни ногой. Опасность тебе в лесу вижу. Такую опасность, что все жизнь тебе разом переменит. Я уж стара, девка, да из ума пока не выжила, слова мои помни, не ходи далеко в лес, кто бы ни звал. Хоть брат, хоть сват, хоть мамка родная.
Загадочное предостережение Катю изрядно повеселило, но не относиться же к нему серьезно. А уж по поводу богатого мужа… Чем его привлечь? Катя себя считала девушкой симпатичной, но ничем особо не примечательной. Рост средний, примерно сто шестьдесят пять сантиметров, глаза светло-карие «медовые», как любовно говаривал отец, волосы темно-русые, отливающие золотом на свету. Фигурка, конечно, что надо - ладная, аккуратная, напоминает песочные часы.
Правда, Катя еще с детства стеснялась такого сравнения, старалась скрыть за свободной одеждой свою вовсе не маленькую грудь, сгладить крутизну бедер, никогда не подчеркивала тонкую талию. А расставшись с Витей и вовсе махнула на себя рукой, косметикой перестала пользоваться, не покупала новой одежды, донашивая чуть ли не школьные платья и брюки.
Конечно, устроившись после учебы технологом на главный городской "Хлебокомбинат" Кате пришлось приобрести пару приличных вещей, но опять же она выбирала что-то строгое и неброское. Привлекать мужские взоры не хотелось, да и работа на пищевом производстве требовала обязательного ношение белого халата.