Страница 118 из 178
Мне бы тоже надо было что-нибудь сымитировать. А под это дело сообщить Обществу о наших планах. И, конечно, Татьяне – я обещал ей сообщать обо всем как можно подробнее и слово свое держал... Почти. Про наши с Эльвирой вылазки на пляж я решил не упоминать – какой смысл про них рассказывать?
Забегая вперед, скажу, что наша поездка в Щербакты не имела ровным счетом никакого смысла. Дорога оказалась в меру хорошей, село оказалось в меру глухим, его населяли обрусевшие казахи и оказахившиеся русские. Не нашли мы там ни Геннадия, ни Наримана. Зато нашли Анвара. Он оказался, что называется, «не при делах», Наримана и Геннадия не видел с Нового года, с криминалом давно завязал, а на что живет – а не пох ли вам, ребята, я вообще вас впервые в жизни вижу...
Когда мы вернулись уже в девятом часу вечера, дверь открыл старый знакомый по кличке Студент.
– А! – сказал он. – Кое-как вас дождались тут... Прикиньте, нашелся наш археолог!
– Да ну?! – поразился Курач. – И где он?
– Вон в комнате... Пришлось попрессовать немного, ну да ничего, зато он такого понарассказывал...
Две мысли одна за другой мелькнули у меня в голове. Первая – как бы посмотреть на этого Геннадия, из-за которого тут такая катавасия закрутилась. Вторая – а не сделать ли мне ноги от греха подальше, не оказалось бы так, что я тут больше не нужен совсем...
Третью мысль, еще толком не оформившуюся, мне не довелось додумать. Сильнейший удар в затылок сбил меня с ног. Пол в квартире оказался твердым. Видимо, они действительно решили, что я им не нужен...
* * *
Холодные серебряные лезвия прошлись по лицу и шее сверху вниз. Одежда моментально промокла от холодной жидкости... Странно, кровь же не должна быть холодной...
Но это была вовсе не кровь. Меня окатили холодной водой, чтобы я обрел способность воспринимать окружающее с возможностью обратной связи – желательно положительной.
Изображение расплывалось и двоилось. Глядеть с пола было, что называется, «не с руки»... «Несруки»... Кто это такие – «несруки»? Смешное слово... Наверное, эти мерзавцы и есть они самые, можно же их назвать?
– Ну вот, вроде все очухались и все в сборе, – сказал чей-то знакомый голос.
– Не все, – возразил кто-то. – Сектант исчез.
– Фигли этот однорукий сделать сможет...
– Зато он знает все... Если ему сказать, что вторую руку отпилим, все сразу выложит...
– Так, остальные все тут... Ну-ка...
Когда меня усадили в кресло, обстановка прояснилась. И была она совсем уж ни в какие ворота не лезущей. Студент, Лымарь и Гуцул, как оказалось, сговорились за спиной Эльвиры, и теперь решили выяснить, на каком основании и зачем их держат в этой интересной игре за болванов. Трое членов сопредельной шайки, а именно сама Эльвира, Курач и примкнувший к ним Андрей Маскаев оказались выведенными из строя и упакованными... Вообще меня в последнее время слишком уж часто стали лишать подвижности, и это – честно признаюсь – бесило. Кажется, я совсем потерял хватку. И «чуйку». И примативность. Это тоже расстраивало.
Однако Эльвиру никто пока даже пальцем не тронул. И связан был только Иван, валяющийся на полу – видимо, его сочли самым опасным. Сама же «бандерша» гневно глядела на окружающих ее мужчин, словно на обезьян, которые до глубины души оскорбляют ее своими примативными выходками.
– Эля, – проникновенно говорил Гуцул, – объясни нам всем, что тут происходит. Мы всегда были рады тебе помочь, еще по старой памяти, да и отец твой завещал нам быть друзьями... Но я не понимаю, по какой такой женской логике ты тупо кидаешь меня и Лымаря, которые столько для тебя сделали? Студента ты вообще ни во что не ставишь, он кто – мальчик на побегушках, что ли?
Студент криво усмехнулся при этих словах, прикурил сигарету. Он заметно нервничал, в отличие от Гуцула с Лымарем. Последний, кстати, держал в руке пистолет и явно был не прочь пустить его в ход. На ствол пистолета была навинчена толстая трубка, по всей видимости, импровизированный глушитель.
Эльвира молчала. Напряжение в комнате было таким, что воздух прямо потрескивал.
– Что мы ищем, Эля? – продолжил Гуцул. – Что это за сериал с твоим бывшим? Зимой мы должны были его кормить и обхаживать. Теперь мы его должны искать, когда он сделал ноги. Послушай, мы тут парни деловые, многое видели, и я посчитал, сколько ты бабла впалила за эти полгода. Это приличные деньги, но мы же не на работу к тебе устроились, в отличие от этого... – Гуцул скосился в сторону Курача. Нам гораздо прикольнее было свои дела мутить, но ты совсем обнаглела. С одной стороны ты начинаешь истерить, когда Студент говорит, что ему впадлу дальше заниматься ерундой, а с другой – не желаешь объяснить, что мы ищем, что мы будем иметь, когда найдем Гену... Ну, найдем мы его. И что – опять караулить придется и ждать, пока он соизволит закончить свои исследования?
Гуцул выдал эту косноязычную, хотя вполне доступную тираду, и Эльвира все же ответила:
– Если бы вы приглядывали за Геннадием сами, а не переложили это дело на каких-то сомнительных казахов, мы бы сейчас все уже имели по личному самолету...
– Что мы ищем, Эльвира?! – загремел уже Лымарь. – Что? Что это такое, ради чего нам приходится под статьей ходить и вообще... Золото? Сколько его, этого золота? Где оно?
– Я еще раз говорю: не упустили бы вы Геннадия зимой...
– Мы его посменно караулили до конца января. И что? Он ни черта не делал, только жрал и читал какие-то книги...