Страница 44 из 89
- Она умерла, - бесцветным голосом произносит Кирилл. - Олег Степанович сказал, что пока я валялся в коме, ее уже похоронили.
- Ты был на ее могиле? - задаю самый главный вопрос.
- Он не хотел, - вздыхает Кирилл, - я понимаю его чувства. Олег Степанович доверил мне единственную дочь, а я ее убил. Лера, понимаешь, - Кирилл бешеным взглядом смотрит на меня, - я убил ее! Из-за меня умер человек. Олег Степанович не ожидал, что доверив мне свою дочь, потеряет ее! - он срывается на крик.
В этот момент Кирилл похож на безумца. Представляю, сколько лет он мучился из-за этого дерьма. Даже не смог машину водить. Спасибо аварии, я полагаю.
- Успокойся, пожалуйста! Прошу тебя! - доползаю по кровати на коленях к нему и заключаю в объятия.
Кирилл тяжело дышит и с трудом сдерживает рыдания. Понимаю, что он рассказал все как есть. Словно душу вывернул наизнанку передо мной. Впиваюсь пальцами ему в спину, обнимая до боли в суставах.
- После всего сказанного ты еще можешь меня обнимать? - шепчет он, опаляя мою шею горячим дыханием. - Ты должна меня ненавидеть.
Но я не могу его ненавидеть. Не сейчас и не потом. Никогда. Сама не замечаю, когда из моих глаз начинают литься слезы. Даже не пытаюсь их остановить, и они просто текут по щекам бесконечным потоком.
- Кирилл, ты ни в чем не виноват, - хриплю, пытаясь привести мысли в порядок. - Ты не убивал эту девочку. Ты ее спасал.
Но Кирилл не слушает меня и качает головой. У него своя правда. А в этой правде он убийца, находящийся в неоплатном долгу перед Олегом.
- Милый мой! Любимый! - кричу, но он меня словно не слышит. - Сколько будет два плюс два? - переключаю его внимание, и через несколько секунд взгляд Кирилла проясняется, и он удивленно моргает.
- Четыре, - бормочет он, и я улыбаюсь сквозь слезы. Мой Кирилл ко мне вернулся.
- Ты не убивал эту девочку, - повторяюсь. - Ты ее спасал.
- Откуда ты знаешь? - горестно произносит он.
- Я знаю, - твердым голосом произношу я.
Понимаю, что мои слова звучат неубедительно, поэтому продолжаю нашептывать, как много он сделал для Олега. И что хватит уже обвинять себя во всех смертных грехах.
- Ты не понимаешь! – упорствует Кирилл. – Я убил ее. Если бы не мое вмешательство…, - он замолкает на полуслове и резко отворачивается.
Смотрю на его сутулую спину, и хочется зарыдать в голос. Представляю, в каком аду жил Кирилл все эти годы, обвиняя себя в гибели ребенка. Не имею права и дальше держать его в неведении.
- Кирилл, - осторожно опускаю ладони ему на плечи, - ты ни в чем не виноват.
Он вздрагивает и поднимает голову. Прекрасно слышит мои слова, но никак не реагирует.
- Ты не мог убить этого ребенка, - собираюсь с силами, потому что сейчас самый подходящий момент. Другого такого шанса не будет. Просто не решусь.
- Ты никого не убивал, потому что…, - глубоко вздыхаю. Спазм в горле мешает говорить. Сглатываю колючую слюну и продолжаю: – она жива.
Кирилл хочет обернуться, но я упираюсь лбом в его спину. Не хочу, чтобы он смотрел на меня в этот момент. Просто не выдержу его взгляда.
- Это был самый обычный день, - закрываю глаза и словно погружаюсь в атмосферу многолетней давности. - Я бы его даже не запомнила, если бы на нас не напали. Первая мысль, чтобы с мамочкой ничего не случилось, но им не нужна была мама. Они схватили меня и затолкали в машину. В салоне отвратительно пахло. Мужчины грубо ругались. Я не понимала, что им от меня надо и куда они меня везут, поэтому старалась вести себя тихо.
Перевожу дыхание, стараясь не сорваться. Я должна выговориться. Впервые в жизни довериться и признаться, что на самом деле творится у меня на душе.
- Они привезли меня в ужасное место. Знаешь, это был непрекращающийся ад. Моя семья не религиозная, но я имела общее представление о добре и зле. Представляешь, я подумала, что попала к чертям.
Я усмехнулась, возрождая в себе давно забытые детские ощущения. С трудом сдержалась, чтобы не расплакаться и продолжила:
- Мужчины были психически неуравновешенные. Это я сейчас понимаю. А тогда они ругались между собой, курили, много пили. Потом кричали на меня. От них противно несло перегаром и никотином. Я отворачивалась, стараясь абстрагироваться. Твердила себе, что это просто дурной сон. Что скоро появится мой папа и спасет меня. Но папа все не приходил.
По щеке скатывается одинокая слезинка. Черт, я не сдержалась! Проглатываю все рвущиеся из груди рыдания. Они сейчас неуместны. Мне нужно быть сильной и дойти до конца.
- Не знаю, сколько длился мой ад, - вздыхаю, - казалось целую вечность. А потом все закончилось. Когда казалось, что надежды нет, за мной пришли. Я уже не ревела, потому что слез больше не осталось. Просто тихо сидела в уголке. Это был мужчина. Он опустился передо мной на колени и посмотрел добрым взглядом. Я уже не помню его лица, но помню этот взгляд. Такой добрый и открытый. Он вселил в меня надежду, и я поверила, что все будет хорошо.
Замолкаю, ожидая от Кирилла хоть какой-то реакции, но он по-прежнему молчит.
- Кирилл, это я была тем ребенком, - крепко обнимаю, прижимаясь всем телом к его спине. – Я жива благодаря тебе. В тот день ты спас меня.
Кирилл оборачивается и смотрит на меня. Поднимаю заплаканные глаза и осторожно улыбаюсь ему сквозь слезы.