Бывший

Ника с трудом за ним поспевала. Они в темноте поднялись по лестнице, Андрей на ощупь открыл дверь и втолкнул ее в помещение. Щелкнул выключателем и коридор залил тусклый свет. Они повернулись друг к другу.

Ника видела, как напряженно он на нее смотрит, как побледнело его лицо. Руки в карманах. Он прислонился к стене и просто наблюдает. Он всегда умел разговаривать с ней взглядом. Сейчас ей хотелось отдать ему всю себя. Но именно теперь он не делал никаких шагов к ней навстречу. Тогда она шагнула к нему. Остановилась рядом. Распахнула его пальто и жадно прижалась губами к его шее. Провела языком по атласной коже, с наслаждением вдыхая аромат его тела. Посмотрела ему в лицо, ожидая реакции - он наблюдает за ней из-под ресниц, таких длинных, бархатных. В их счастливом прошлом она проводила по ним кончиками пальцев, когда он спал в ее объятиях. Ни одного движения навстречу. Осознание, что у них мало времени, чувство опасности и адреналин оттого, что они вместе совершили, сводили ее с ума от желания прижаться к нему всем телом и раствориться в нем яростной вспышкой страсти. Низ живота опалило, она почувствовала влагу между ног и неумолимое желание, чтобы он к ней прикоснулся. Везде. Чтобы трогал ее, мял, сжимал до боли и брал. По-всякому.

Обвела его губы кончиками пальцев, провела по ним языком. Не отвечает, но глаза потемнели. В какую игру он теперь с ней играет? Ей не до игр. Она хочет его сейчас. Здесь. Немедленно. Не снимая одежды, на этом полу или возле этой стены. Какого черта он молчит? Ника дернула его свитер наверх и прикоснулась ладонями к горячей коже. Он вздрогнул. Она почувствовала, как Андрей весь напрягся. Ее пальцы жадно скользнули по стальным мышцам, по мягким волосам на груди, она царапнула его соски и увидела, как он нахмурился и стиснул зубы.

- Ответь мне... - попросила она и снова обвела языком его сжатые губы, - ответь, Асланов, черт тебя раздери.

Он молчал. Его руки по-прежнему спрятаны в карманы. Злится за прошлый раз, когда сказала, что не нужен он ей. Ника потянула ремень его джинсов, расстегнула молнию. Она делала это медленно, понимая при этом, каких сил ему стоит контролировать себя. Возможно, поэтому было так важно, чтобы он не останавливал ее сейчас. Он подчинялся каждому ее прикосновению, возбуждаясь все больше и больше. Она чувствует, как его дыхание участилось. Его реакция заставляла с ума сходить от адского возбуждения. Какая сумасшедшая у него сила воли в отличие от нее. Ей всегда нравилось видеть его борьбу. Наверное, только здесь она могла его победить... Точнее, ей так казалось. Ника опустилась перед ним на колени и услышала его легкий стон, когда она дернула вниз резинку трусов. Он был возбужден. До предела. Как натянутая струна, как обнаженный нерв.

Он и только он. Унисон ее грязных желаний и его возможностей воплотить каждое из них, удесятеряя возбуждение и делая еще более острым.

Жадно, до боли жадно смотрит, как ее пальцы оплетают ствол на котором обрисовывается каждая вена. От жажды принять его в рот, сводит скулы.
nВ голодно открытый рот медленно погружается плотью, замирая и давая Нике насладиться на доли секунды его вкусом и величиной, и тут же задохнуться от первого толчка. С нем нет нежности в сексе... Разве что после бешеного совокупления. Он трахает. Он ломится в горло, как в любое отверстие на теле, которое хочет пометить и отыметь, сжимая волосы и двигая бедрами, и Веронике видно венку в паху и полоску волос от пупка. Её ведёт от той картинки, что видится со стороны. Она с широко открытым ртом и этот дьявол, ворвавшийся снова ураганом в ее жизнь, поршнем вбивающийся в него.
nНачинает задыхаться, но Андрей отвел её голову в сторону, давая отдышаться и удерживая за волосы, чтобы снова войти... отдавая власть уже ей.
nИ Ника жадно вбирает в себя горячую плоть, так жадно, что её трясет от вожделения, от нетерпения опуская вторую руку вниз и отодвигая полоску трусиков, чтобы погрузить в себя два пальца, причмокивая вокруг бархатной головки члена, дразня ее языком и снова по спирали втягивая ствол в рот, насаживая до самого горла сосущими движениями, давая проникнуть еще глубже, чем он смог бы своими толчками, и тут же обратно, царапая ногтями яички. И снова глубоко до упора, с триумфом слыша его стоны и глядя, как он скалится и запрокидывает голову. Тараня себя пальцами, изнывая от похоти, отрываясь от члена и втягивая в рот его яички, ныряя еще ниже к полоске под ними, водя в этот момент ладонью по всей длине, чтобы тут же снова втянуть член в рот и жадно всосать его до самого горла.

И она почувствовала шокирующий приступ наслаждения. Никогда раньше Ника не испытывала удовольствия от такого вида секса. Но теперь ей хотелось ласкать Андрея везде, сводить его с ума, как он ее совсем недавно. Заставить его орать от наслаждения. Но внезапно он отстранил ее от себя и рывком поднял с колен. Андрей тяжело дышал, его грудь бурно вздымалась, а глаза почернели от страсти.

- Почему? - жалобно спросила она - Ты меня не хочешь?

- Безумно хочу, но еще больше я хочу твою душу, - хрипло простонал он, удерживая ее за волосы и глядя на ее губы, которые только что так бесстыдно его ласкали, - если ты продолжишь, то я уже не смогу себя контролировать. Ты меня убьешь!

Ника потянулась к его губам, но он все еще удерживал ее за волосы, не давая приблизиться. Затем повернув спиной к себе, прижал к стене.

Его ладони сжали ее ягодицы, Ника чувствовала, как она придавил, впечатал в стену своим огромным сильным телом. Ее щека коснулась холодной поверхности стены. Он разорвал ее трусики и отбросил в сторону. Ее возбуждало, сводило с ума, что он все еще одет, тогда как она обнажена ниже пояса и остается только в легкой кофте и лифчике.