Страница 6 из 129
- Ваша светлость, вы правильно все поняли, я евнух. Я не хотел этого говорить, потому что евнухом меня сделали по приказу хана Узбека. Когда моего отца Сергия и брата Федора казнили, оторвав их плоть от костей, меня не стали убивать, так как я всю жизнь с малолетства прожил в Сарай-Бату и не принимал участия в мятеже.
"Уйми сердце мое от настоящего мятежа" - вдруг раздались слова в моей голове. Я застыла, но так как все молчали, продолжила:
- Тогда так как я утратил статус пленника и сына князя, меня сделали рабом. Хан Узбек был сильно зол на мою семью. Он приказал сделать меня евнухом и отослать в подарок в Великую Юань.
Канцлер с минуту насмешливо смотрел на меня, все еще не позволяя встать с колен. Потом произнес:
- Мату, хочешь вернуть свой титул, свою свободу, свою честь?
- Да, господин, хочу, - ответила я. Сердце затрепетало, сейчас он сделает мне предложение, от которого нельзя отказаться.
- Я могу вернуть тебе все это. И свободу, и деньги, и честь, и достоинство.
Раздался смешок. Это был Тан Ке Ши. Канцлер посмотрел на сына.
- Простите, - кашлянул в кулак Тан Ке Ши, - просто этот мальчишка уже не сможет вернуть свое честь и достоинство.
И генерал недвусмысленно изобразил рукой взмах ножом. Талахай прыснул.
Я дернула бровями и ответила:
- А вы думаете, господин генерал Тан Ке Ши, что достоинство и честь мужчины находится у него в штанах?
- Что ты сейчас сказал? - Тан Ке Ши скрипнул зубами.
- Так я вам докажу, что это не так. Мое достоинство и моя честь в моем сердце, откуда никто и никакой силой не сможет вырвать их. Нельзя лишить женщину чести и нельзя лишить мужчину достоинства никакими физическими действиями. Потому что это свойства души нежели тела.
- Что за бред ты несешь, ублюдок, - вскипел Тан Ке Ши.
Канцлер вновь рассмеялся, заставив всех замолчать.
- Ты вполне подходишь мне, Мату. Твоя честь и твое достоинство внутри твоего сердца. А твое сердце вот оно где, у меня в руках. Но я верну его, если будешь честно служить мне. Генерал Баян, возьмите этого ребенка и определите в кешиктен, что будет охранять покои императора. Мату, ты будешь докладывать мне все, что делает император. Я хочу знать все, что замышляет этот болван, если его мозги не спеклись. Особенно следи за визитами к вдовствующей императрице. Остальное узнаешь позже. А теперь прочь, иди.
В полном молчании я встала и ушла. Мне предстояло дождаться генерала Баяна и вместе с ним отправиться в императорский дворец. Мои колени болели, как и голова. Я так и не поняла являлся ли канцлер или кто-то из его сыновей Красноглазым.
Дайду. Дворец Императора.
Дворец Великого Хана Тогон-Темура представлял собой огромное одноэтажное здание, но при этом богато и красиво украшенное росписью, золотом и драгоценными камнями. Помимо главного дворца во владения Императора входило еще несколько отдельных дворцов: императрицы, его супруги, младших жен, вдовствующей императрицы, помещения для тысяч наложниц и евнухов, а также охраны.
Баян и Тал Тал привезли меня почти уже к ночи. Так как дворец был уже закрыт, то Баяну пришлось поговорить с охраной, чтобы нас пропустили. Я чувствовала себя сильно измотанной. Мало того, что мне пришлось много двигаться и даже ездить верхом, так еще и огромное нервное напряжение после скачка во времени и визита к канцлеру давали о себе знать.
Мне хотелось лечь спать, но неизвестность страшила меня. Где я окажусь, где здесь можно спать, что будет дальше со мной?
Двор медленно засыпало снегом. Я поежилась.
- Тал Тал, - Баян остановился, - отведи этого мальчишку в помещении для моих кешиков. А я пойду спать. Утром необходимо нанести визит Императору. Ты тоже хорошенько выспись.
Тал Тал поклонился и уже хотел идти, как Баян задержал меня. Он развернул меня к себе, положил свои тяжелые руки на мои плечи и наклонившись так, чтобы наши лица оказались на одном уровне сказал:
- А ты, как там тебя, Мату, Мату. Слушай меня, генерала Баяна. Теперь я твой господин, и меня не интересует, что велел тебе канцлер, понял? Я твой генерал, а ты мой солдат. Ты будешь выполнять все, что я скажу, иначе я убью тебя, - Баян сжал мои плечи сильнее.
Я кивнула. Когда Баян говорит, его глаза так , что их нельзя было увидеть. Поэтому я не могла определить, что он задумал.
- Так вот, Мату, - Баян отпустил меня, - прежде чем докладывать канцлеру, ты будешь докладывать мне, а я передавать его светлости. Учти, что я его правая рука. Все, иди.
Я еще раз кивнула. Баян ушел, помахивая красным плащом. Почесав макушку, я обратила свой взор на Тал Тала, который наподобие черного призрака застыл в пелене белого снега.
- Прежде чем отправиться спать, - произнес он своим немного хриплым низким голосом, - я хочу кое-что проверить.
У меня коленки стали ватные. Что он еще удумал.
- Чего? - с нарочитой наглостью сказала я, - господин генерал, я уже очень спать хочу.
- Но ты отправишься в кешиктен генерала Баяна, а это лучшие воины, охраняющие самого императора.
- Да, и что? Господин канцлер так сказал.
- Но ты хоть меч в руках умеешь держать?
Тал Тал, стоя ко мне вполоборота, неожиданно отцепил меч от пояса.
- Чего, чего... - попятилась я, - само собой умею, господин генерал.
Меч у Тал Тала тоже в черных ножнах. Он сделал какой-то изысканный взмах, рассекая воздух, и протянул мне меч.
Я еще чуть попятилась.
- Эээ...господин генерал, ваш меч, я не могу его принять.
Тал Тал по-прежнему сохранял свою невозмутимость. Выражение его аристократичного лица не изменилось. Даже следов усталости нет. Вот что значит монгольский воин.