Пояс для Эмилии

– Ты исчадие ада.

– Стал таким благодаря одной белобрысой ведьме и жажду расплаты, – он ухмыльнулся, – не спеши с ответом, моя дорогая.

– Если я откажусь?

– Ты не зря вспомнила о Роксолане, – Игорь подобрал с ковра подушку и смахнул с вышивки воображаемую пыль, – в этой комнате мои ребята отдыхают после подвигов. Ты не молодая девка, но скрасишь одиночество.

– Пленница освободилась от господства султана.

Глеб расхохотался.

– Ты всерьёз веришь в побег? Как глупо, – он закатывал рукава водолазки, – я почувствую любое прикосновение к двери, и тебя схватят тёпленькой. Приволокут в крысиный подвал и бросят. На помощь любовника своей подруги не рассчитывай, он полностью в моей власти. Пёс на привязи. Ослик на поводке.

Маслаков пошевелил пальцами, и в тот же миг Аркадий опустился на колени, словно раб, готовый исполнить волю хозяина.

– Кукла на ниточках, – ухмыльнулся бывший Искатель, – покорная, полезная. Убьёт любого, если я захочу.

Дарья села на колени. Хотелось надеть жакет, но врач не хотела показывать слабость. Желание закрыться от врага.

– Удобно перекладывать на чужие плечи грязную работу, да? Смотреть, как другие пачкают руки? Такие, как ты, позор для человечества. Слава богу, Евгений ни капли на тебя не похож. И он с нами.

– Опять за своё. Подобное я могу стерпеть от Ольги, но не от её подпевалы.

Глеб сжал руку в кулак, и послушная марионетка поднялась с ковра. Глаза Аркадия казались пустыми, в радужках пульсировала мгла, словно что-то оттеснило душу из тела. Ведомый приказом, Солнцев медленно, как зомби, шагал к постели. В висках вздулись фиолетовые жилки, губы посерели.

Дарья стиснула покрывало. В будуаре она видела не Аркашу. Не друга, способного ради Ольги на безумный поступок, не помощника, готового выручить из беды любого Искателя. Этот человек с мёртвым взглядом забыл её и действительно мог убить. Хладнокровно скрутить шею или задушить подушкой.

Мужчина приподнял Соловьёву за волосы и ударил по щеке. Край браслета оцарапал щёку, по подбородку скользнула алая струйка.

– Нравится? – по-отечески улыбался Глеб, – он не чувствует усталости, не знает жалости. Остановится, когда я захочу. Ты для него вещь, – с живейшим интересом наблюдал мужчина, – что молчишь? Прикусила язычок? Храбрая моська.

– Храбрая, но глупая, – Игорь наблюдал, словно студент за профессором на семинаре. С почтением, кивая и наматывая на ус.

Короткий замах, мгновение боли и лопнула губа.

– Хватит с неё, на первый раз, – Маслаков щёлкнул пальцами, и Аркадий замер. Застыл, будто робот, отключённый пультом дистанционного управления. Тьма в глазах рассеивалась, жилы сливались с цветом кожи, – скоро отведут в туалет и принесут еду, так что приведи себя в порядок. Не хочу, чтобы мои ребята испачкались. Не благородно это.

Очнувшийся от гипноза Солнцев с ужасом посмотрел на лицо Дарьи, после согнул пальцы в кулак и ссутулился.

Заговорщики скрылись в коридоре.

– Прости, – чуть слышно сказал Аркадий и закрыл дверь.

Будуар окутала тишина. Глубоко дыша, Соловьёва промакивала щёки подушкой. Боль отступала под натиском решимости одолеть врага. Маслаков думает, что столь «топорным» способом запугал пленницу? Глубоко ошибается. Да, она не в состоянии бросить вызов, но сдаются только слабаки. В мыслях врача постепенно строился план. Женская хитрость – ключ к решению многих проблем.

***

– Добрый вечер, господин Маслаков.

– Добрый.

– Позвольте ваше пальто и шарф.

– Моя гостья пожаловала в ресторан?

– Пока нет, но мы ждём её с минуты на минуту.

– Хорошо. Тогда проводите меня к столику.

Звенели бокалы, клацали по тарелкам ножи и вилки. Кружились под тихую музыку влюблённые пары. Через два часа на сцену выйдут артисты варьете, и «Двойка» содрогнётся от грома инструментов и топота танцоров и гостей. Ничего, до начала концертной программы он успеет вкусить ужин и встретиться кое с кем. Хватит недомолвок и подозрений, пора выбросить карты на стол. Тайны? Секреты? Отныне Глеб пойдёт прямо и решительно, не отступив ни шага от цели, как поступали великие полководцы Российской Империи. Собирали армию и шли вперёд, а не отсиживались в убежище.

На балконе шумно отмечали свадьбу, пожилая пара за столиком посреди зала праздновала юбилей совместной жизни, а на диване около стены, расписанной портретами соблазнительных морских дев, отдыхали небритые турки. Маслаков сжал губы. Прочие посещают ресторан в знаменательные даты, бронируют места за недели, а то и месяцы, он посещает обитель русской кухни каждый вечер. Ещё бы, владельцы заведения обязаны Глебу всем. Когда-то он помог однокурснику за бесценок выкупить место у прежнего хозяина, «построил крышу» от чиновников и местных авторитетов, взамен попросил мелочь: бесплатные ужины, пока ресторан приносит доход. Много лет прошло, но, как и прежде, официанты накрывали для Маслакова лучший столик. Днём на вишнёвой скатерти стояла табличка «зарезервировано», вечером, к восьми часам, слуги приносили удобные кресла, поправляли цветы и расставляли любимые блюда гостя.