Страница 78 из 120
Сквозь облачное покрывало пробивались лучики солнца. Тонкие, как паутинки, они золотили пляж, будто на песок сыпались монетки.
– Что касается цвета, я поясню. Чёрный пояс носила Марена, белый предпочитала Виринея, алый выбирала Лукерья. В определённые промежутки дня каждая из прародительниц находилась на пике сил, другие были слабее. Младшая чувствовала прилив днём, средняя – ночью. Лишь два часа отводились старшей: рассвет и закат. Ты родилась, когда солнце наполовину выглянуло из-за горизонта. То есть, в минуты влияния Лукерьи, поэтому она – твой покровитель, от неё ты получила цвет.
– Вот оно что, – девушка отбросила со лба спутанные ветром локоны. В тусклом свете солнца они казались пепельными, – значит, ты считаешься Белой, потому что родилась днём?
– Верно. И спрашиваю совета у Виринеи. Лукерью тревожу в крайнем случае. Остальным Леди покровительствуют первые потомки великих сестёр, поэтому у них другие цвета, – улыбнулась Ольга, – в особняке есть дневники каждой прародительницы. Два будут для тебя пусты, но в третьем прочтёшь все тайны Лукерьи.
«Я подскажу, Алая».
«Спасибо».
Пена коснулась ног. Мила смотрела, как лопаются пузырьки, а на коже остаётся соляной налёт. Осталось узнать самое трудное.
– Кто мой настоящий отец?
– И это знаешь…
– Как всё получилось? Неужели мы никогда не были нормальной семьёй?
– Нет. Моего внимания добивались многие, очень многие мужчины. Искатели, чиновники, военные, даже потомки монарших семей. Но я давным-давно решила, что этот человек не будет связан с миром латырей. Искала особенного, но в то же время свободного от влияния кристаллов. Однажды я почувствовала, что кто-то близко подобрался к входу в Солонну. Нарушителем оказался Анатолий Истомин.
– Истомин?
– Его настоящая фамилия. Тогда он был преподавателем Ленинградского Университета Геологии и Разведывания Стратегических Запасов.
Ольга опустилась на горку, куда не доставали дерзкие волны. Мила присела рядом. Песок пах дымом и водорослями.
– Толю отправили в командировку на Урал, так он попал в заповедник и заинтересовался оползневыми склонами. Хранить печать Солонны – моя главная обязанность, как старшей в роду, – пальцем Белосельская рисовала на песке розу ветров, – я приняла облик ведьмы из тамошних легенд и с трудом, но отвадила геолога от сокровенных пещер. Само собой, столь упорный молодой человек впечатлил меня. Осмысленная речь, серьёзные взгляды на жизнь, мечты о карьере – Толя отнюдь не казался бабником. Тем более, он смотрел на меня, как на женщину, а не могущественную Белую Леди, Хранительницу Уральских подземелий. Я сказала, что приехала из Ленинграда, где работаю в ювелирном магазине, а в горах провожу отпуск. Полгода мы встречались. Два века я не решалась на серьёзные отношения, хотя знала про долг перед сёстрами, но тут… подумала: вдруг это он? Тот самый человек? Отец будущей наследницы? И согласилась выйти замуж.
– Получается, Света тоже…
– Нет. Твоя сестра – обыкновенный человек, – Ольга сняла дублёнку и отложила на камни, – как я это узнала? Всё просто. Когда ей исполнился год, я принесла Свету в Солонну и приложила ладошку к печати. Звезда погасла. Такое может быть лишь в том случае, если ребёнок лишён благословения предков. Моя старшая дочь не унаследовала силы. Почему? Скорее всего, так решил слепой жребий. Предполагаю, прародительницы знали, какой вырастет Светлана, и не отметили.
– Она бы использовала кристаллы ради собственного блага, – нахмурилась Мила, – сестру никогда не интересовали чужие желания.
– Я столкнулась с новыми проблемами. Во-первых, пережила бы собственного ребёнка, во-вторых, обязана была пробовать снова. У нас есть одна особенность в семье: чтобы родить второго малыша от одного мужчины, мы должны каждый день принимать особенный настой, иначе всё безрезультатно.
– Поэтому ты нашла другого?
Белая Леди не спешила с ответом. Дорисовав последний луч, она стёрла рисунок и сняла полные песка туфельки-лодочки. Кожа оттенка слоновой кости посерела, к каблукам прилипли сырые комья. Но даже босая и растрёпанная, Ольга не теряла стати и величия прославленного рода.
– Нет. Рецепт я переписала из дневника Виринеи, собрала травы и приготовила, но… узнала горькую правду о супруге. Он изменял мне с лаборанткой с кафедры. Половина командировок Толи оказалась вымыслом. Пока я занималась Светой, он миловался с другой. Однажды я гуляла с коляской и случайно застала сладкую парочку. Счастливые, они никого не замечали и рассуждали обо мне: удобном прикрытии для профессоров университета. Для повышения Толе требовалась блестящая характеристика, а без жены и ребёнка он не мог заполучить документ. Я была средством для достижения цели, а не любимой женой, – Ольга смотрела на кружащихся в небе птиц, – ты представить не можешь, как измена ударила по самолюбию. Я отказала очень многим, а тот единственный вытер ноги о мои чувства. Мысль о втором ребёнке от мужа умерла. Он и Свету не особенно любил. Детский плач, крики, смех – всё выводило Толю из себя. Что было бы дальше?