Страница 61 из 120
– Сражайся и защищай тех, кто дорог. Дашь слабину, потеряешь всё. – Женщина тёрла запястье, словно чувствовала боль. – Сними с кинжала оплётку и шагай дальше. Путь не закончен.
– Спасибо.
Орлова завязала вторую ленту.
– Не за что, – Марена забрала оружие, – удачи, Алая.
Люстры гасли. Туман оживал и шелестящими волнами накатывал на зал, словно смывал его, как рисунок на песке.
– Когда станет невмоготу, разбей рубин в кинжале, но берегись осколков…
Второй, третий порыв, и колонны растаяли в сиреневом сумраке. Повеяло холодом, а под ногами заблестели ступени. Лёд? Мила коснулась поверхности, увидев собственный силуэт. Нет, это стеклянные плиты, припудренные мельчайшими кристаллами инея. На чём они стоят? Камне? Земле? А может, парят? Спуск во мглу прольёт истину, но так ли надо рисковать ради пустого интереса? Нет. Само собой, нет.
Бабочка кружила над скрученными в спираль хрустальными колоннами. Заострённые концы сливались в пику, на остриё которой опустился путеводный огонёк. Минерал покрывала морозная вязь, из-за чего он казался матовым. Проём тускло мерцал; туман касался столбов и чах, словно страшился неведомой силы.
Шаг, и взору предстала смутно знакомая комната. Светильник-шары на стенах, пустой диван и связанный на манер старины тюль. Посередине блестел серебряный постамент, высотой до пояса взрослому человеку, над ним сквозь открытый люк искрилось ночное небо. Студёный ветер играл волосами девушки, но, погрузившись в размышления, та не замечала ласковых прикосновений.
– Я видела это раньше, – прошептала Мила, – видела.
– Верно.
Орлова тихо вскрикнула. Задумалась и проглядела, что в кресле сидит женщина! Лицом удивительно похожая на Ольгу Александровну! Орлова хотела назвать её по имени, но прикусила губу. Нет, это другая Леди. Другой пояс повязан на талии. Алый, украшенный единственным камнем. Бесцветным и гладким, словно кусок стекла.
В глазах незнакомки читались спокойствие и благодушие, в то время как хозяйку особняка в разговорах с Милой постоянно что-то тревожило. Страх произнести не то, обидеть новенькую Искательницу. Да… простота хуже воровства.
– Ты была здесь, когда признавалась матери в прогулках по заповеднику.
И голос вкрадчивее. Тихий, но проникает в самое сердце и рисует в памяти картину. Пожалуй, эта женщина опаснее первых двух. Любого успокоит и внушит угодные мысли, выведает всё или попросит забыть нежеланные истины. Всех, но только не Милу. Нахлынуло ощущение, что за неё леди будет биться до последнего. Родная кровь.
– Комната на четвёртом этаже. Да?
Встав, Леди подошла к колонне и задумчиво провела пальцем по резьбе. Заплетённые в косу волосы оттенка луны касались поясницы. Багровое платье облегало стан, книзу расширялось подобно цветку лилии.
– Это дом на Фонтанке, но в иной реальности. В страте, где живут все ушедшие из привычного мира. Изгнанные или по доброй воле – неважно. В особенные дни грань переступают такие, как ты. Кто-то остаётся и бесконечно бродит по лабиринтам, кто-то встречается лицом к лицу с предками.
– Как я?
– Наследницы. Те, кто станут новыми Леди. Они должны показать, что достойны пояса, и получить благословения от прародительниц.
– Трёх сестёр? О них говорила Виринея?
– Да.
Кусочки мозаики складывались в картинку. Чаровница с книгой, жестокая воительница, хранительница странного камня – те, от кого она и прочие унаследовали таланты покорения кристаллов. Но откуда взялись первые Искательницы?
– Как они появились? – Мила приблизилась к постаменту, – были особенными изначально или стали из-за чьего-либо влияния?
– Оба предположения верны. – Собеседница смотрела на расшитое звёздным жемчугом небо. – В год крещения Руси в маленькой деревне на Валдае родились три девочки, одна старше другой на несколько минут. С виду обычные, разве что тихие, не любящие суетливых игр, – она пожала плечами, – через пять лет на поселение напали кочевники. Разграбили и подожгли избы, мужчин и детей перерезали, женщин пленили. Пришедшие на следующий день княжеские воины нашли на пепелище церкви чудом выживших сестричек и забрали детей в Новгород. Семья сотника, где они воспитывались, заметила странности в поведении, но не придала значения. Посчитала за сказки.
– Странности?
– Когда в небе исчезала луна, девочки не спали, а утром рассказывали небылицы о светящихся камнях и зовущих по именам голосах. Однажды старшая увидела у приёмной матери изумрудные серьги и попросила отдать кому-либо, потому что они казались ей плохими. Девочку высекли. В отместку младшие утопили украшения в реке. Естественно, горожане девочек невзлюбили. Обходили и называли юродивыми.
– Понимаю. И в наши дни люди не любят тех, кто отличается от всех.