Страница 40 из 42
– Давно ты знаешь о своей способности менять форму?
– Это важно?
– Нет, но поможет мне понять насколько долго ты скрывала от нас… даже после того, как на мать напали, и чуть не убили из-за того, что она была ослаблена … ты знала тогда об этом?
Мирослава опустила голову, пряча глаза. Вальд отступил от нее.
– Уходи, – он опустил голову и повернулся к покосившейся арке.
– Прости меня, – шепотом попросила драконица, – умоляю, прости. Мое сердце разорвется, если не простишь.
– Что толку от слов? Ты предала меня, что бы я ни сказал сейчас… Я ошибался в тебе, мы все ошибались. Уходи. Ты этого уже никогда не исправишь. Все, что я хочу сейчас – это забрать всю ту кровь, что роднит тебя с моим миром.
Сигвальд скрылся в проеме, и Мира издала мученический рев, распугивая задремавших зверей и птиц. Горе и отчаяние сковали ум и душу, за последние десять минут все, кто держали ее в преисподней, отвернулись от нее. Сегодня была последняя битва, в которой Мирослава потерпела сокрушительное поражение. Даже Хельга не простит того, что она натворила. Мира вернула себе привычную форму и поплелась в сторону академии. Крылатая почти добралась до домика Грува, когда Люцифер привычно появился из воздуха и предложил прогуляться вдвоем.
– Я ошеломлен этой новостью, ты, оказывается, плюешься светом. Просто неслыханно.
– Убейте меня, это избавит всех от тягот, – вяло попросила Мира, глядя только себе под ноги.
– Ты не первая этим вечером, кто просит меня об этом, но первый был намного экспрессивнее.
Дьявол немного помолчал, ожидая вопроса, но Мирославе не хотелось знать о чужих горестях. Так ли важно, чья еще душа обрекает себя на вечные муки, если сама решилась на подобное. Кровавые дорожки на бледных щеках поблескивали в свете полной луны, где-то завыл одинокий разведчик.
– Радомир, – прерывая затянувшуюся паузу, сказал Князь тьмы.
– Что Радомир? – тупо спросила Мира.
– Радомир просил отправить его на вечные муки после того, что ты сделала.
Колени подогнулись, Мирослава рухнула на землю. Рыдания сковали горло, не давая и капли горя вылиться через рев. Так, задыхаясь от боли в груди, она стояла на коленях перед Люцифером. Дьявол с брезгливым ужасом смотрел на Миру, не способную взять себя в руки.
– Я, разумеется, отказал ему, – добавил он, спустя несколько минут, насладившись отчаянием девушки. Мирослава порывисто обняла ноги Князя тьмы.
– Фу, фу, дикая девочка, – он оттолкнул ее коленом.
Мира взяла себя в руки и поднялась с земли.
– Спасибо…
Люцифер отмахнулся.
– Не для тебя же я это сделал. И что за мерзкое слово, в самом деле.
Он взял Мирославу за локоть и, спустя головокружительную секунду, они оказались в ректорском кабинете. Дьявол выпустил крылатую. Она тут же хотела бежать в лесной домик, но дверь ректорской спальни, в которой находился портал, захлопнулась перед ее носом.
– Итак, я принял решение, которое избавит нас всех от этих мук. Вы, оба, предстанете перед высшим судьей.
Мира в недоумении смотрела на Князя тьмы, не веря своим ушам.
– Зачем нам суд, если можно просто…
– Вот с тобой я не посоветовался! – раздраженно оборвал ее Люцифер. – Я говорю то, что случится, а ты принимаешь это как великое одолжение. Тебе нет места в нашем мире.
Он смотрел на Мирославу с досадой и вдруг комнату затопила тьма. Тело крылатой пронзила чудовищная боль, словно ее жарят на костре. Пытка длилась и длилась, глаза заволокло красным туманом и сознание постепенно угасло, не способное справиться с мучениями.
– Поднимайся! – повелительно сказал Люцифер.
Мира застонала, не в силах выполнить приказ. Ее кожа все еще ощущала жар и страшную боль.
– Поднимись!
Мирослава с трудом разлепила глаза и встала на непослушные ноги. Она почувствовала непривычную легкость за спиной. Поняв, что произошло, Мира подумала о своих крыльях и два больших белоснежных крыла распахнулись за ее спиной.
– Вот халтура, ведь так и знал!
Мирослава хотела спросить, что произошло, но Князь тьмы испарился, не утруждая себя пояснениями. Девушка подумала о Радомире и тут же оказалась перед камином лесного домика. В одном из кресел сидел Раду. Увидев Миру, он не поверил глазам.
– Почему ты пришла? Ты должна быть рядом с драконами, – он в отчаянии схватился за голову и закричал, – сейчас не время играть в благородство!
Мирослава подошла и положила ладонь на его губы.
– Сигвальд прогнал меня. После предательства во время битвы… неужели ты всерьез думал, что воин сможет простить подобное?
– Значит, Лилит, Эржебет, твой джаз бэнд, наконец. Что угодно, только не суд. Он… неужели он ничего не объяснил тебе?
Радомир оглядел ее и застонал. Мирослава с недоумением смотрела на отчаяние Раду.
– Я хочу разделить все горести только с тобой. Я больше не буду разрываться. Вальд и Хельга не примут меня, да и я никогда не стану счастливой рядом с ними. Ты всегда был прав, их добро слишком алчно и требует постоянной благодарности.
Демон прижал к себе Миру и долго не отпускал, зная, что скоро навсегда потеряет ее.
– Судья приговорит меня к вечным мукам, этого нельзя избежать. Но ты, он отметил тебя своим даром, в последний момент закрепил свое расположение.
В ответ на эти слова Мирослава раскрыла крылья.
– Я не боюсь его суда.
Раду недоверчиво оглядел белоснежное оперение Ангела, посмотрел на посветлевшие руки с розовыми ногтями, всмотрелся внимательней в голубые глаза, лишенные золота, и услышал мысли возлюбленной: «Я здесь ради любви, кто посмеет осудить меня за это?»