Страница 60 из 109
– Детка, ты ранила его в самое сердце – только за сегодняшнее утро наставник раз десять пообещал изнасиловать тебя в особо жёсткой форме. Я грешным делом решил, что он всё–таки не удержался.
– Убью, – сквозь зубы припечатала будущая жертва. Но вдруг я призадумалась. – Слушай, Макс, а хранители не поднимаются, как ведьмы?
– Макс?!
Картинно закатила глаза. Подумаешь, оговорилась. В конце концов, обращается же он ко мне на «ты» и по имени.
Собственно, это я сообщила недовольному рыцарю. И добила:
– У моих родителей был кот, которого мама звала исключительно Масиком. Я всю жизнь свято верила, что он именно Масик, а по документам Максимилианом оказался. Кстати, а не рассказать ли мне про Масика леди Диане?..
Хранитель смерил меня выразительным взглядом и недовольно фыркнул:
– Леди Диана – умная и благородная девушка, – «в отличие от некоторых» – звучало в подтексте. – Ей воспитание не позволит назвать человека кошачьей кличкой, тем более такой дурацкой.
Я похлопала глазками, как наивная сельская девушка, и елейно заметила:
– Сэр Максимилиан, вы не забыли, что леди Диана ещё и ведьма? Довольно эмоциональная ведьма, которая в данный момент люто ненавидит одного наглого хранителя. Как минимум до конца конкурса вы останетесь Масиком. Я думаю, леди с розовыми наручниками это прозвище тоже понравится...
Пряча улыбку, я многозначительно посмотрела на Макса. Если б хранители сжигали взглядом, лежать мне горкой пепла, но-о!.. Это не входило в число их умений. Поэтому я продолжала бесить Макса своим оскалом.
– Тьма с тобой, Эстель, – наконец сдался он и тоже улыбнулся, – начинаю понимать наставника – противная ты девица!
Хе-хе. Папа с детства называл меня маленькой манипуляторшей. Только я умела вынудить мрачного шкафообразного мужика, бывшего военного, мыть посуду или в розовом фартучке готовить пирожки для кукол. Конечно, в первую очередь благодаря тому, что отец во мне души не чаял. После службы в горячих точках у него осталась моральная травма и шрамы от ожогов на лице. Такого в тёмном переулке увидишь – икотой не отделаешь. Невеста его не дождалась, изменила, а с ожогами шансы на женитьбу упали до нуля. Он пил, забросил себя, тогда ещё тридцатилетний мужик. Другое дело мамочка – из обеспеченной семьи, девочка-студентка, умница и красавица. В универе её добивался богатый мальчик, уверенный, что за бабки девушки должны штабелями падать у его ног. Увы, мама со школы изучала фем–культуру, была жёсткой и категоричной, собиралась делать карьеру, и мужчины её не интересовали как данность. Разозлённый отказами мажор позвал дружков «проучить гордячку» и история кончилась бы очень плохо, но на беду парней, папа проходил рядом. Прямо из темноты вынырнул – потенциальные насильники чуть в штаны не наделали, даже бить никого не понадобилось. Мамочка у меня женщина специфическая, невозмутимо встала, отряхнулась и поблагодарила за помощь. А потом посмотрела на отца и пропала. Влюбилась без памяти. Не удивительно, что после грязи и отказов, которые свалились на папеньку, мама была его персональным лучиком света. Он носился с ней как с хрустальной вазой, а когда я родилась – и со мной. Маменька была женщиной гордой, и оскорблёно фыркала, я же пользовалась и крутила отцом как хотела. За большие глазки и «ну пожалуйста, папочка» тонким девичьим голосом, папа был готов и печь булочки, и пить чай с куклами, и протереть пыль вместо обнаглевшей дочери.
Именно благодаря моей контрастной семье я старалась не делать быстрых выводов. Думаю, не стоит уточнять, какие слухи ходили про молоденькую студентку и бывшего военного? Но грубый отец с его сомнительным шутками и обезображенным лицом никогда не смел ударить или унизить мамочку. А сколько нападок мне пришлось выдержать? Одна знакомая из универа, которую периодически побивал её щедрый на комплименты красавец, искренне недоумевала, как моя мама может жить с этим чудовищем.
Из воспоминаний меня выдернул зычный голос церемониймейстера. Я несколько раз моргнула, возвращаясь в реальность.
– Его высочество Теодор Ферранд Силвейнский из рода Леруа! Её королевское величество Констанция Маритт Силвейнская из рода Леруа!
В дверях парадного входа появился Тео с бабушкой под ручку. Пожалуй, по пафосу её величество обгоняла Марте и Анабель, вместе взятых. Женщина лет шестидесяти на вид казалась идеальной. Осанка – как будто спицу проглотила, походка степенная, рожа слегка надменная, но в меру, с нейтральной полуулыбкой. Длинные седые волосы были убраны под сеточку с жемчугом, а голову украшала изящная корона из золота и драгоценных камней. Платье бывшей королевы радовало глубоким синим цветом, а манжеты и оборки на вороте и рукавах смотрелись очень элегантно. Из украшений на женщине были только массивные круглые серьги и кольцо. Я машинально дотронулась до своего колье и осознала, что даже не поблагодарила Этьенна. М-да, некрасиво получилось. Надо сделать перерыв в наших высоких отношениях и уточнить вопрос с одеждой и украшениями. Я была уверена, что колье и серьги заберут после бала, но аренда таких вещей тоже стоила немало.