Страница 15 из 156
- Неприятель вошел с великими силами в пределы Ардора. Он идет разорять любезное наше отечество, - старательно читала Ариэла манифест Владыки Ардора своим тоненьким голоском.
Лорд Саввааш, отец Маришы и Лиама, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах. Его супруга, леди Кэролин, тревожно замерла за его креслом. Мы все сидим в большой просторной гостиной дома близнецов.
- Ну что ж, милорды, война началась, всем нам придется сесть на коня? - Печально сказал старый лорд Саввааш, обращаясь к нам.
Никто ему не ответил, все понимали, что это были наши последние мирные минуты.
Лукас был молчалив и задумчив. Он, как бы не понимая, посмотрел на лорда при этом обращении.
- Да, да, на войну, - сказал он, смутившись, - да что вы, какая война, нет, этого не может быть! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
Будучи носителем Армадила, носителем древней крови великих магов, Лукас, тем не менее, меньше всех походит на существо, способное воевать или даже просто проявить какую-либо жестокость по отношению к кому-либо. Как и все ардорцы, он очень высок, несомненно красив лицом, но ничего мужественного в его облике не наблюдается. Более того, он всегда слыл чудаком. Все знали, что он был гением, великим композитором, творцом и прекрасным художником.
Лукас долго не бывает похожим на самого себя. При каждой встрече он иной и неожиданный. Если бы он не был гениален, я бы сказал, что он был странным. Он меняет волосы также часто, как свою одежду. И то и другое чрезвычайно экстравагантно. Следует отметить, что ардорцы в большинстве своем светловолосы, никогда не кудрявы, редко когда встретишь черные оттенки волос в ардорской долине. Цвет нашей кожи чаще всего светлый, но встречаются чуть смуглые индивиды. Хотя мы называем себя людьми, стоит признать, что внешним видом мы отличаемся от людей материка. У нас чуть более увеличены клыки, что родило миф о нашей животной сути. У нас чуть более удлиненные, остроконечные уши, глаза, опять же, чуть больше и имеют удлиненную миндалевидную форму. Мы, ардорцы, значительно выше людей внешнего мира - наш средний рост варьируется от двух до двух с половиной метров. Нам хорошо известны слухи, ходящие среди населения материка о том, что мы оборотни и по желанию принимаем звериную ипостась, знаем и смеемся над этими домыслами. В нашу защиту только могу добавить, что хвостов у нас нет и мы, в целом, не очень волосатые существа, по крайней мере, растительности на лице и теле не имеем, в отличие от цивилизованных мужчин Внешнего мира. Традиционно, мужчины и женщины Ардора не обрезают свои волосы - это считается величайшим позором. Физически мы значительно сильнее людей Внешнего мира, живем чуть дольше, болеем чуть меньше, процесс регенерации у нас чуть быстрее.
Лукас же никогда не был типичным представителем жителя Ардора. В двадцать пять лет он изменил доставшиеся ему от Создателей светло-каштановые волосы и сделал их черными и волнистыми, а в течение следующих трех лет растительность на его голове менялась год от года в зависимости от произведения, увлекавшего его гениальный ум: гладкие волосы сменились локонами, потом он был сияюще лыс, затем снова завел волосы, на этот раз очень короткие и колючие, как иголки ежика. Окружающие поражались, шокировано удивлялись величине его позора, смеялись и шутили наконец, - Лукас ничего не замечал.
Как и все мы, носители Армадила, Лукас владеет магией, но пользуется ею только воплощая свои гениальные творения. Все интересы жизни Лукаса уже более тридцати лет были ограничены одной волей его творческого искания. Все, что не касалось служения его музе, не только не интересовало его, но не существовало для Лукаса. Мы даже сомневались, что он сможет когда-нибудь найти себе женщину.
- Я, я боюсь.., - вдруг признался он шепотом. – Знаете, я такой трус.
В этом был весь Лукас - отчаянно боявшийся, дрожащий всем своим огромным телом, он, единственный, осмелился произнести то, что все мы, храбрые, чувствовали - дикий, неудержимый страх.
- Враг уже здесь, - продолжала читать Ариэла, - она мелко дрожала, я ободряюще положил руку на ее плечо.
Мариша сидела, вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Рема, как и все мы, страшась за принца. Рем, напряженный как струна, чувствовал на себе ее и наши взгляды и старался не оглядываться.
Леди Кэролин, мать близнецов, неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее детям, еще только начинаются и не скоро прекратятся.
Томеррен, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно, приготовился как-всегда насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Ариэлы, над признанием Лукаса, над нашим явным страхом, над тем, что скажет лорд Саввааш, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога. Всем своим видом он показывал, что он то здесь единственный, кто не боится, он смотрит опасности в лицо и громко хохочет.
Томеррен — единственный из всех нас не является уроженцем Ардора. Невысокий по ардорским меркам, светловолосый, с длинной косой на плече, сероглазый, с узким лицом, твердо очерченным подбородком, он был чистокровным человеком. История его появления печальна. Двадцать пять лет назад торговый корабль с острова Готн пришвартовался у Хадгарских ворот. Жители Готна знамениты тем, что они являются рабовладельческой торговой страной, сами они ничего не производят, зато плавают на своих быстрых судах по всему Северному морю, покупают и продают разные товары. Их государство раскинулось среди нескольких островов — самого большого Готн и ряда мелких островков, в прошлом столетии захваченных Готнчанами. Поэтому никто не удивился, когда маленькое судно, спущенное с главного корабля, остановившегося на безопасном расстоянии от коварных рифов, ловко виляя между острыми камнями, торчащими тут и там среди волн, пришвартовалось для торговли. Ардорцы предлагали драгоценные камни в обмен на красивые ткани, специи и другие удивительные заморские товары, привезенные островитянами. Был там и Владыка Ромэн с семьей.