Страница 39 из 47
Держать в себе тоску и боль потери - невыносимо, а поделиться переживаниями не с кем, кроме Лены, которая была в курсе всех событий. Первые дни после возвращения из Финляндии Анна отвечала на письма подруги односложно. Но Лена не отступалась, понимая, что ее однокурснице надо выговориться. Через неделю Анна, наконец-то, решилась обсудить с ней все, что случилось.
«Леночка! Я не могу поверить, что Лэндон так легко отказывается от дочери! – писала она, - Как он рассказывал о своей семье: с любовью и уважением. Будучи самым младшим, он все же не избалован. В его глазах светилась нежность, когда он рассказывал о племянниках. Но почему тогда по отношению к дочери Лэндон спокойно заявил, что ничего ей не должен?»
Подруга не замедлила с ответом: «Ты уверена, что та женщина рассказала тебе правду? Может, и нет никакой дочери?»
«Лэндон сам сказал, что любит девочку, дарит ей подарки, что она иногда живет в его доме».
«Ну, не знаю, может, он не уверен в своем отцовстве или еще какая-то причина…»
«Неуверенность в отцовстве - не причина, чтобы отвергать ребенка, который считает тебя своим отцом! По крайней мере, для меня это так. Возможно, я слишком болезненно к этому отношусь, но учитывая обстоятельства моего детства…»
«Понимаю, но мне кажется, что что-то здесь не сходится, я это чувствую. Кроме того, если ты любишь, то веришь!»
«Я и не говорю, что не верю, просто не разделяю такое отношение к дочери со стороны родителя! Не хочу, чтобы из-за меня отец отдалялся от девочки».
«А, по-моему, это глупо! Если родители живут вместе только ради «полной» семьи для ребенка, то он от этого счастливым не будет. Дети хорошо чувствуют эмоции, в атмосфере лжи и тайной ненависти человек не вырастет нормальным!»
«Согласна! Но…»
Переписка в таком духе продолжалась несколько недель почти каждый день. Елена не теряла надежды заставить подругу связаться с Хорстом и обсудить сложившуюся ситуацию. Наконец, Анна написала следующее: «Прошло уже достаточно времени для того, чтобы Лэндон мог мне написать или позвонить, я живу и работаю на прежнем месте, адрес через его агента ему известен. Никаких попыток поговорить со мной он не предпринимает, из чего я делаю вывод, что была права: мистер Хорст больше не интересуется мною. Его увлечение было стремительным, но мимолетным. Спасибо тебе, что поддержала меня и дала возможность выплеснуть свои эмоции, но теперь все кончено. Давай закроем эту тему раз и навсегда!»
…
В самом конце августа на электронную почту Анны пришло письмо с предложением принять участие в мероприятии, посвященном премьере «Темного светила» в России. В письме говорилось о том, что актеры, режиссер и продюсер будут представлять премьеру в США, а ее приглашают, как победительницу конкурса «Ужин с Лэндоном Хорстом». Первой реакцией женщины было отказаться. Но, дочитав письмо до конца, она задумалась. В качестве «оплаты» организаторы обещали в подарок детскому дому большой комфортабельный автобус на сорок мест. Это же их мечта! Возможность выезжать всем домом на экскурсии и на отдых тогда, когда им удобно, не бегать с просьбами о подвозе, ни от кого не зависеть. И за это требуется «отстоять» вечер на виду у любопытных, отвечать на вопросы журналистов. Это всего лишь вечер! А потом можно будет снова спрятаться в свою скорлупу, в свой милый дом. Пожалуй, оно того стоит! Лэндона там не будет, а все остальное – ерунда.
Лэндон! Снова защемило в груди. Ничего не изменилось, все ее усилия идут прахом, как только она вспоминает о нем. Время не лечит! Спасает только расстояние. А он… Очевидно, он успокоился. Никаких попыток связаться. Конечно, телефон он нашел и понимает, что позвонить ему Анна не сможет. Значит, его все устраивает. Это правильно, Ева стоит того. Но легче не становится.
Отправив свое согласие на участие в мероприятии, Анна сделала отметку в своем ежедневнике. В Москву она прилетела накануне премьеры вечером, поселилась в гостинице. На следующее утро Анне доставили пакет с платьем и туфлями, приехал визажист. Она не позволила себе погружаться в воспоминания и сожаления, проводя аналогию с событием полугодовой давности.
На мероприятии ее сопровождал представитель пресслужбы кинокомплекса Алексей - приятный молодой человек, умело направлявший и подсказывавший Анне, что нужно делать. Она немного попозировала фотографам перед началом фильма, ответила на несколько вопросов журналистов. Вообще, все шло замечательно, к ней большого интереса никто не проявлял, и Анна расслабилась. Просмотр фильма несколько разбередил ее душевную рану, но боль была терпимой: герой на экране и живой Хорст – не одно и то же. После сеанса состоялся фуршет. Сопровождающий сказал женщине, что ее присутствие на начале обязательно, но если она захочет, то может уйти через час. Анна даже получала некоторое удовольствие от пребывания здесь – любопытно увидеть близко и в неформальной обстановке людей, чьи лица мелькают на экране телевизора и в газетах. Алексей отошел, чтобы принести чего-нибудь выпить, а она бездумно скользила взглядом по жующей и галдящей толпе. Как вдруг откуда-то справа послышалось неуверенное «Аня?» Повернувшись на звук своего имени, женщина натолкнулась на взгляд знакомых голубых глаз. Увы, только по глазам можно было узнать в пухлом лысоватом коротышке того, кто когда-то заставил Анну так страдать.