Страница 110 из 159
Получен урон: 2000.
Система, как обычно, предупреждала, что осталось очень мало здоровья, что нужно срочно выходить из боя. Вот ещё одно отличие: из тюремной драки нельзя уйти. По крайне мере, не дальше самой тюрьмы.
Вы потерпели поражение в честном поединке!
Итого количество боёв/побед: 13/11.
Голос Романа прозвучал, как спасительный звон гонга:
— Камрады, камрады, шухер!
Толпа мгновенно рассосалась. Все вернулись к прежним делам: болтали, курили или делали упражнения. Хаген убрал сообщение о своём первом поражении и сел, стараясь удержать равновесие. Но горизонт всё время заваливался, а небо и земля стремились поменяться местами.
Хаген не видел Романа, но услышал у своего уха быстрый шёпот:
— Ни в коем случае не рассказывай, что произошло.
Горизонт перестал качаться, и Хаген увидел, что к нему быстро приближался Джимми и ещё два охранника.
— Так, что такое? — осведомился Джимми. — Кто это сделал? Не раздражайте меня, сволочи. Ведь я и так знаю. Это ты, Лоренцо? Ты был на тренажёрах, я видел. Иди сюда. Сюда, я сказал.
Лоренцо встал перед Джимми, покорно выпрямившись, как полагается заключённому при разговоре с начальством.
— Сэр, никак нет, сэр! — выкрикнул он.
Джимми повернулся к Хагену. Один охранник уже помог ему подняться.
— Это он тебя избил?
— Пф… кх…
Хаген удивился, что вместо слов он выплюнул кровь и какой-то крошечный камешек, который непонятно как оказался во рту. Не сразу дошло, что это не камешек, а кусочек собственного зуба.
Хаген прокашлялся и ответил, как учил офицер коррекционного учреждения:
— Сэр, нет, сэр.
— Что «нет, сэр»? — рассвирепел Джимми. — Тогда я тебя закрою в штрафной изолятор, вместо Лоренцо. А ну рассказывай, что произошло? Не ври мне, иначе я устрою тебе такую жизнь, что живым отсюда не выйдешь.
— Я это…
Хаген посмотрел сначала на Лоренцо. Сжав кулаки, тот мрачно отвернулся куда-то в сторону. Потом на Романа. Тот беспечно улыбался, глядя в небо.
— Я это… упал с тренажёра, сэр.
Кто-то откровенно заржал позади толпы. Джимми грозно оглянулся:
— Молчать, уроды! — Повернулся к Хагену: — Упал, говоришь? Так вот, значит, какой ты? Помнишь, новичок, я тебе говорил, что тебе трудно придётся?
— Сэр, да, сэр.
— Так вот… э-э-э, Майк Хаген, я ошибался, тебе не будет трудно. Тебе будет невыносимо. Ты у меня каждый день будешь падать с тренажёров. Ясно?
— Сэр… да… сэр…
— А теперь в медчасть! Пошёл, пошёл, я сказал!
Один охранник грубо схватил Хагена за локоть и поволок внутрь тюремного блока.
***
В медицинском кабинете Хагену утёрли кровь, поставили тампоны и занесли в дело факт получения увечья по причине неосторожного обращения со спортивными тренажёрами.
Доктора звали Марк Борковски, это был краснолицый седой толстячок. Хаген ещё никогда не видел человека, настолько всем недовольного. Вытирая Хагену кровь и вставляя тампоны, он безостановочно жаловался:
— Опять вы дерётесь. А что будет, если я уволюсь? Я единственный медик на всю это чёртову тюрьму. У нас уже целый год нет медицинского директора, а управляющий тюрьмой не хочет переводить меня на эту должность. Спрашиваешь, почему?
Хаген и не думал спрашивать. Он вообще был в ужасе от того, что сейчас придётся вернуться обратно в тюремный блок.
— Я тебе скажу: почему. Тогда некому будет вас, идиотов, лечить. Управляющий не доверяет мне. — Неожиданно Марк пощупал плечо Хагена: — Боксёр? Да, парень, скоро пойдёшь на «деревянный ринг».
— Деревянный ринг? — переспросил Хаген, выходя из задумчивости. — Что это?
— Лучше тебе не знать, парень. Лучше притворись слабаком, а не бойцом.
Продолжая сетовать на то, что финансирования недостаточно, чтобы содержать нормальную медицинскую службу, Марк осмотрел его рот. Потрогал осколок верхнего зуба пальцем:
— Зубу конец. Могу вырвать.
— А разве нельзя…
— Нет! На ремонт или наращивание не рассчитывай. Вот выйдешь на волю, тогда и разоряйся на дантиста.