Страница 2 из 93
– Если вас интересуют легенды, то я с удовольствием продам вам одну занимательную книгу, – сказал тогда пьяный и оттого языкастый монах, придерживая, словно возлюбленное дитя, большую бутылку с горячей перцовкой.
И вот сейчас эта книга лежала у графа на столе. Именно в ней, среди собрания всевозможных легенд, и нашлось объяснение «болезни» сына.
– Что это, отец? – спросил Иллиадар, с видимым интересом кивая в сторону книги. – Я раньше не видел у нас этого фолианта.
Тоберон, словно очнувшись от короткого сна, встрепенулся, тряхнув головой. Карие глаза сверкнули в оранжевом свете свечей. Показалось, будто в их глубине на мгновение вспыхнул огонь.
– Кажется, я знаю, что с тобой, – начал Тоберон.
– Отец! – возмущенно воскликнул Иллиадар. – Ты опять связался с каким-то шарлатаном? Мы ведь с тобой уже говорили об этом. Ты зря спускаешь столько денег. Все эти колдуны, – на этом слове Иллиадар поморщился так, будто зажевал нечто кислое или же отвратительное, – просто мошенники. Давно уже Хаос отнял у людей силу колдовать. Они всего лишь фокусники, способные развлечь скучающий двор его величества. Один их вид чего стоит. Эти цветастые мантии и разрисованные лица. Мы ведь договаривались, что ты больше не станешь обращаться к ним.
Тоберон вздохнул. Сын прав. Когда-то давно колдуны были могущественными людьми, сейчас же они всеми воспринимались не больше, чем шуты, ни на что толком неспособные. Ещё два столетия назад их уважали и опасались, сейчас же просто не трогают, отдавая дань прошлому. Но Тоберон знал, что пройдет еще немного времени, и колдунов и вовсе не останется, а память о них постепенно сотрется.
К сожалению, даже лекари почти лишились своих сил. Колдовство медленно, но верно покидало мир, пожираемое Хаосом.
Может быть, где-то еще остались настоящие колдуны и лекари, но точно не в их королевстве. У соседей тоже нет. Конечно, Тоберон мог и пропустить кого-нибудь. Именно на это он каждый раз и надеялся, узнавая про нового колдуна или «сильного» лекаря.
– Я помню. Никаких больше колдунов, лекарей и монахов. Боюсь, что никто из них нам всё равно не поможет, – Тоберон покачал головой, а потом взял книгу в руки и протянул её сыну.
Иллиадар приблизилсяи взял фолиант, внимательно осматривая темную обложку.
– Что это? – спросил он, открывая книгу и пробегаясь взглядом по витиеватым строчкам. Буквы сплетались, образуя вполне знакомые ему слова. Читались они привычно, так как Тоберон был любителем книг и собирал всё, до чего мог дотянуться. Их библиотека, наверное, была самой большой в королевстве. Даже в королевском замке – и то меньше. Граф поистине гордился своей коллекцией и иногда целыми днями пропадал среди книг, читая их или же просто перекладывая. Сам Иллиадар тоже книги уважал и любил, так что вполне благосклонно относился к расходам на приобретение новых экземпляров. – Легенды?
Он поднял взгляд и вопросительно посмотрел на отца. В этот момент он неожиданно для себя понял, что граф сильно постарел. Вокруг глаз появились морщины, а в густых волосах, собранных в низкий волнистый хвост, проглядывали седые волосы, которые в черной шевелюре были прекрасно видны. А ведь его отцу чуть больше пятидесяти. Он не прожил и трети от всей жизни.
Иллиадар покачал головой. Надо настоять на том, чтобы отец снова женился. Это должно встряхнуть родителя. Конечно, Иллиадар хорошо знал, каков упрямец его отец, и наизусть выучил все его протесты, но нужно всего лишь взяться за него серьезно.
– Не понимаю, чем могут помочь легенды, – проворчал Иллиадар.
В этот самый момент он дёрнулся и едва не выронил книгу из ослабевших рук.
Граф тут же подскочил, вылетая из-за стола.
– Что такое? – спросил он, хватая сына за плечо.
Иллиадар поднял голову, и Тоберон увидел, как голубизну глаз сына скрывает увеличивающийся зрачок, который после этого словно запульсировал. Ноздри Иллиадара затрепетали, а сам он глубоко втянул воздух, будто никогда до этого не дышал. Подняв руку, виконт схватил ткань на груди и захрипел.
– Иллиадар?!
– Отец, – просипел виконт, хватая отца за руку. Книга с легендами с глухим стуком все-таки упала на пол, и несколько страниц измялись, но в тот момент никого это не волновало.
Тоберон растерялся. Он всегда этого боялся, еще с того года, когда его любимая жена вот так же заболела и сгорела за один день. Граф не знал, куда бежать и кого звать. Да и сын хватался за его руку так, будто это было последним, что удерживало его связь с миром.
– Что? – спросил Тоберон тревожно, рукой пытаясь разжать пальцы сына. Ему срочно нужно за лекарем.
– Здесь пахнет книгами.
– Что? – снова спросил Тоберон, замирая. Он не совсем понял слова Иллиадара. – Сейчас не до шуток!
– Я не шучу! – вскрикнул виконт пылко. – В твоем кабинете, отец, пахнет пылью, книгами, кожей, чернилами и выпечкой, – Иллиадар прищурился. – Ты снова спрятал в столе булочки?
Тоберон смутился. Это была его привычка, о которой случайно узнал сын. Ну любил Тоберон по вечерам за чтением книги пожевать свежую сдобу. Вот и был у него постоянный запас в столе.
– Потом, – отмахнулся граф, стараясь увести тему. – Лучше скажи, что с тобой случилось?
Иллиадар опустился на стул поднимая книгу и распрямляя смятые страницы. Он уже почти пришёл в себя и с радостью осознал, что до сих пор отчетливо ощущает целую гамму запахов, от которых даже голова начала кружиться.
А еще где-то глубоко в груди будто бы вспыхнула искра, к которой тянулась тонкая алая нить.
Иллиадар повернулся в сторону окна и внимательно посмотрел на север. Именно туда, по его ощущениям, тянулась нить. И тянулась она куда-то за пределы Пояса. Он буквально кожей ощущал, что где-то там, далеко, разгорается обжигающее пламя. И это пламя было ему просто необходимо.