Битум

свистят бетонны дыры,

чуть порослью шурша,

травой, порой кустками,

смотря стекольно вдаль.

Худеют, сохнут рамы,

ссыпая краски тальк.

Морщинно сводят жилы,

метель и жар жуют.

Недавно ж юны были,

и вот истленья ждут…

Законы природы

Симметрия счастье-несчастье,

порядок, всеместный баланс

безвластия, рабства и власти -

заведомый божий балласт.

Творенья по нуждам и кодам.

И споры людей нипочём

заветам начальной природы.

Кто жив тлёй, кустом и ручьём,

тот тоже в системе единой,

которой название "жизнь".

Свет, тени, протоки и тина

как общий живой организм.

Искусанных, съеденных, битых

и сытых всеобщий расклад.

Цепей пищевое соитье.

Пред бурей, за бурею гладь.

Союзы комедий, дел, драмы.

Созданья – ответ временам.

Широкий обгляд панорамы.

Какое же место в ней нам?

Старый дворник

Точёный клык кусает

сырую наледь зря,

бурит и лёд кромсает,

очами цель сверля.

Сапожья грубо пашут

всю рыхлость новых пен,

метлой, лопатой машут

иные в пару смен.

Луна своею лампой

наплавила каток,

залив ямищи, ямки

зеркальем средь досок.

В пороше мост, деревья

и площадь, блеск реки.

Зимой природа с ленью.

Домов, ларьков буйки

на выглади замёрзшей.

Стекло всех троп, дорог.

Все ёлки – белый ёршик,

а храм – молочный стог

с медовой, яркой шапкой.

Смех детский и коньки,

с рассветом ало, жарко

им всем. Глаз огоньки.

Лишь труд других потливый

гремит в расчистке гор

невесело, сварливо.

Порой с шестом топор

шинкует бель упорно,

хрустальной корки цвет.

Профессия покорна

всем непогодьям лет.

Всю утра тишь он будит,

рыбачит, взявши жердь,

кряхтя, звенит, гарпунит,

стуча в большую твердь.

Он – дворник лет преклонных.

Снег – волны, валуны.

Титан, что пуще оных,

ждёт яви солнц, весны.

Растворение в нирване

Всмотрись в тишину и покой,

наличье беззвучья и мрак,

в которых ты – тень и изгой,

как в почве (чужой почве) злак.

Проникнись молчаньем травы,

к пространной её немоте,

к несложности. Травы правы!

Прислушайся вмиг к темноте.

Ни звук и ни слог не внося

в заполненность эту ничем,

покорность твори, не прося,

не плача над горем совсем.

Откройся под чистый поток,

отринув кишащий мазут,

который несёт городок

из мяса, машинностей тут.

Забудь всё былое с родным,

и, слившись со всем, распадись,

и снова стань щедрым, одним,

лучами, добром расплодись.

Вникай, пропитавшись теплом,

прохладой, даваемой здесь,

цветочьем, невидимым льном.

Впусти гармоничную смесь

в прощелины, поры и ум,

и Бога в безвидьи увидь.

И только приняв меры сумм,

научишься правильно жить…

Детские дома

Вольеры, рассадники боли,

загоны несчастных и злых,

задверочный ад среди соли

раненьям, не видящим сны,

теплицы забытых детишек,

где каждый – обрезанный куст,

где ласки не будет, излишков,

где груда искусственных чувств,

где будут обноски одеждой,

где племя рычащих, немых,