Битум

Яд растворяет вмиг смущенье,

лишая совести и сна.

И вот уж ты несёшь лишенья

округе, людям в жаре зла…

Потешный сын, боец, философ

на новой маске лишь на миг.

Наутро бел, в вонючей позе

лежишь, смеша, пугая мир…

Заполнительница дыр

Признаньем новым дышишь,

налившись вновь вином,

от одиночеств пышешь,

твердишь: "Они виной".

Манишь стихом, свободой,

ища путь обходной,

и вновь в хоромы входит

зверёк очередной.

Полна страстями в деле,

глотаешь брызги, муть,

лежишь под их обстрелом,

подставив спину, грудь.

Потом, как не бывало,

ты пьёшь, вещаешь вдаль

про истинное право

на счастье, про медаль

за рифмы, фильмы, цели…

Хоть фразы умно льют,

но пресный пластик тела,

обманность выдают.

…В поту супружье ложе.

Сникаешь, всласть стоня.

Он тоже будет брошен,

как восемь до меня…

Елене Л.

Ветераны труда

Глядят усталой вспашкой

морщины, тянут вес.

Их лики, как мордашки

бульдогов, пекинесов.

Казённый труд калечит

и просит потерпеть,

использовав, прочь мечет,

оставив вмиг тебе

заброшенность и хвори,

всю старость в полноте.

Владельцы поля, доли

найдут недряхлость тел,

что будут рады месту

и крохам, не просить

блюсти права и чести,

от дел не голосить.

Пахать беспечно будут

и жить из года в год,

мечтать, сиять покуда

морщинки первый всход

внезапно не проклюнет

их гладкий быт и жизнь,

чья тяжесть возраст юный

начнёт клоненье вниз…

Деревенский пожар

Икра там чернеется, жир?

А лунный фарфор схолодевший,

как соусник. Щедрый трактир.

Уснул сторож пёс непоевшим.

Хоть чёрные зёрна вверху

разбросаны кем-то нежадным,

в последнем сидим мы меху,

рукой не достать. Всё неладно…

На небе раскидистый пир,

и вилкой древесные дуги

всё тянутся к россыпям жил…

Иль это мираж всё и слухи?

В горелой округе разбой

и сумасводящие краски,

и волчий голодный всевой,

и рыщут злодейские маски

оплавленный жаром металл

свинца и порой золотишко.

А в избах огромный прогал

и голые печи, парнишки

без родичей, вши в голове,

ожоги, волдырные гроздья.

Как угли в осенней траве,

горят керамически звёзды.

Какой же застолий тех вес?

С какими изысками плошки?

Но ждём мы желанно с небес

хотя бы отбулочной крошки…

Глобальное потепление

Опять аномалит зима,

лучами согрелся подснежник,

решили бутон рассинять

пролески, и даже валежник

решился коренья пустить

и сочные почки проклюнуть,

а бабки, закончив грустить,

решили сигарами дунуть,

а дети сложили свой вес

в постели, тоске поддаваясь,

собаки завыли на лес,

а волки запрыгали, лаясь,

пошли жизнелюбы к крюкам,

а лисы к сараям стянулись,

идут к человечьим рукам,

и шире зрачки их надулись,

а овцы срывают свой мех,

а, зубрами вдруг возомнившись,

коровы жуют белый снег,

ролей отприродных лишившись,

а рыбы, взострив плавники,

копают то ямь, то туннели,