Страница 7 из 19
– Где?
– Там, где проверяют породы и выводят новые.
– А мне нельзя в этот центр?
– Поздно, мой друг, поздно, – сказал Вик. – Да и работа эта не по тебе. Все время ты должен заниматься спортом, соблюдать диету, быть готовым работать в любое время дня и ночи.
– А почему твоя спонсорша на это согласилась?
– Тщеславие, тщеславие, – вздохнул Вик. – Таких, как я, очень мало, а породистого детеныша хотят многие семьи. Не уличного, не случайного – именно породистого. Кстати, я и здесь не случайно. В двенадцать мне – в этот дом. На работу.
– Что? – Меня как током ударило. – Что ты имеешь в виду?
– Инна, которая здесь живет, ну, которая тебе понравилась!
– И ты… ты что?
– Сегодня с утра ее хозяйка позвонила моей и просит: мне срочно нужен ваш самец! Наша девица, говорит она, созрела, и вокруг нее уже вьются ухажеры… Тим, Тимка, ты что? На тебе лица нет.
Он отступил передо мной…
– Я как раз подумал, – продолжал он говорить, отступая, потому что он был большой дурак и не мог замолчать, пока не выскажет все, что в нем накопилось. – Вот смешно, ты к ветеринару, а я к ней. Правда, смешно?
Тут я и врезал ему в морду. Между глаз, изо всей силы.
Он был крупнее меня, он был сильней, но он не ожидал, что я могу его ударить. Домашние любимцы, особенно породистые, из хороших семей, никогда на дерутся. Спонсоры будут недовольны! Он вырвался и побежал прочь, но я догнал его и повалил на газон. Он пытался оторвать мои пальцы от горла, он хрипел и дергался, он бил меня ногами, и уже со всех сторон бежали люди и спонсоры. Моя хозяйка стала отрывать меня, а жабеныш бил меня когтистыми ножищами – он ненавидел меня и хотел убить. За открытым окном мелькнуло лицо Инны, искаженное страхом, я отбивался, царапался, кусался – я был диким зверем, которого надо убить. И если бы меня убили в тот момент, я бы не удивился и не считал это неправильным – такому, как я, не было места в нашем хорошо организованном цивилизованном мире.
Меня оттащили – Вик бессильно лежал на газоне, непонятно – живой или мертвый. Что-то кричали… А я существовал на уровне животных инстинктов. Мною правил инстинкт самосохранения.
Я рванулся и покатился по траве.
– Ты куда? – кричала госпожа Яйблочко.
А я уже перескочил через ограду и побежал прыжками, то пригибаясь, виляя по мостовой – ожидая в любой момент пули или лазерного луча в спину, я несся куда-нибудь, меня вел инстинкт самосохранения – за город, в лес, на старую свалку… Я знал, что меня поймают, как всегда ловили всех беглецов и даже показывали эти операции по телевизору, чтобы другим неповадно было убегать. Но я все равно бежал…