Циклопы

-  Не знаете, - горько припечатала Галина. – Никто не знает. Платон вам сообщил, что был работником шустовского центра. А эта закрытая лаборатория как раз и занимается перемещением умирающих ученых, политиков, философов в молодых носителей. Это тайна за семью печатями! Я узнала о существовании шустовского центра и ложности закона Шустова-Макмануса только благодаря непосредственному участию в разработке этой операции! Практически, благодаря вам, Лев Константинович, Борис Михайлович. Мне тут же, по необходимости, увеличили ценз допуска к секретной информации, и я получила право на работу с материалами шустовского центра. Там лучшие умы нашей эпохи десятилетиями дожидаются очереди на перемещение! Авторитетная комиссия выбирает наиболее достойных кандидатов на продолжение существования, и не всегда подходящие тела появляются вовремя…

-  А кстати, откуда эти тела вообще берутся? – вступил в разговор Лев Константинович.

-  Их подбирают из субъектов со сложными генетическими заболеваниями, изначально не способных к полноценному мышлению. Их – единицы! Мы давно научились предупреждать подобные заболевания, и появление детей с «битыми» генами происходит чрезвычайно редко. Исследование таких носителей процесс довольно сложный, щепетильный и не всегда успешный. Случаются ошибки, мозг может оказаться непригодным, неподвластным даже самому мощнейшему интеллекту.

-  Пардон, - снова вклинился генерал. - А на что тогда надеется Миранда?

-  На то, что департамент будет слишком заинтересован в получении сведений и не подсунет ей бракованный  т о в а р. – Агентесса разочарованно усмехнулась. Подумала секунду и голосом, полным самого искреннего недоумения, добавила: - Причем скажу. Практически в момент операции по обезвреживанию хроно-террористов произошел редчайший случай: гибель интеллекта в теле суицидника из прошлого. Молодая девушка заигралась со смертью, случайно увлекла носителя с места действия, и ваша современница-самоубийца ушла от родного дома на другую крышу. Мы не смогли вовремя  п о й м а т ь  путешественницу, и на данный момент ее тело в вегетативном состоянии. Свободно.

Потерянный, красноречивый взгляд агентессы заставил Бориса крякнуть:

-  Н-да… Что ж получается… опять История вмешалась? Подсунула Миранде молодую девушку-носителя из современников?

-  Я уже не знаю, что и думать, - призналась агентесса. – Дикий клубок невероятностей-случайностей. В этом деле как будто везде просматривается рассудочная воля! Высший промысел.

-  Вы доложили начальству о выводах Миранды, сделанных ею на основе доказательств разумности исторического процесса? – пытливо произнес Лев Константинович.

-  Да. Доложила.

-  И какова была реакция?

Галина усмехнулась:

-  Поразительно невозмутимая. У меня, господа, до сих пор не хватает ценза доступа к наиболее засекреченной информации, так что о большем я вам не могу сказать.

-  Понятно. - Потапов на лету поймал намек Галины. «Для начальства хроно-департамента доказательства не стали откровением, Борис. Высшие чины и в будущем умеют хранить секреты. И не могу сказать, что это делается зря».

Лев Константинович положил локти на стол и, пристально наблюдая за мимикой расстроенной блондинки, спросил:

-  Галь, а скажи, неужели вы еще не научились штамповать клонов? Их можно было бы использовать в качестве носителей.

-  Штамповать? – хмыкнула агентесса. – Клонов? Простите, Лев Константинович, Борис Михайлович, но это звучит неэтично.

-  Почему?

-  Вы предлагаете своим потомкам  у б и в а т ь  живой и полноценный интеллект, ради освобождения тел? Клон, уважаемые,  ч е л о в е к. Пусть выведенный искусственно, пусть не рожденный матерью, а полученный в инкубаторе…

-  Значит, научились, - вздохнул генерал.

-  Научились, - твердо подтвердила Галя. – Но предлагать нам разбирать людей на части, простите, не этично. Мы можем выращивать нужные органы индивидуально и по требованию, но избавить тело от носителя, убить полноценно думающий и чувствующий интеллект…

-  Согласен. Извини. Что вы узнали о Платоне? К нему можно подобрать ключи, как к Миранде, например?

-  Нет. Категорически – нет. Иначе меня бы здесь не было.

-  Что ты имеешь в виду?

-  Только одно: Платона необходимо обезвредить. Его нельзя упустить, Лев Константинович, Борис Михайлович!

Завьялов уже давно привык, что, обращаясь к генералу-носителю, Галина (а порой и Иннокентий) ставит на первое место в обращении совсем не хроно-личность, не альфа Бориса Михайловича, а беседует в первую очередь с отставным воякой. Завянь совсем не обижался, он понимал, что в разработке контр-операции он не поможет лучше генерала, и терпеливо выносил превосходство, как ни крути - превосходительства.   

-  Объяснишь почему? – спросил Потапов.

-  Да, я за этим к вам направлена. Миранда вам доверяет, а спасти Зою Павловну мы сможем только действуя заодно с ней. Мы очень надеемся, что у вас получится  убедить Миранду… - Галина мялась, словно не могла произнести или подобрать каких-то слов. - Платон опытнейший агент, господа. Когда-то он возглавлял группу немедленного реагирования… У Миранды нет такого опыта, и существует опасность, что в момент сильнейшего волнения она не совладает с мимикой носителя и выдаст себя. А еще раз подобраться к Платону с шокером уже не получится, тут надо действовать наверняка.

-  Ты хочешь, чтобы мы попросили Миранду  у б и т ь  Платона? – наблюдая за агентессой, чуть удивленно выговорил генерал.