Исцели мое сердце

Леонид открыл дверь, чтобы ей не пришлось стучать, подождал на кухне, поставив чайник.

Лида, Лидия Николаевна жила в соседнем доме с частоколом по меже, в котором был устроен проход, прикрытый подобием калитки. Этот лаз был устроен в далекие времена, когда Леонид с Оксаной, а Лидия с Фёдором дружили, ходили друг к другу в гости. Муж Лиды уехал четыре с лишним года назад в Москву «на заработки», с тех пор не писал ей, не звонил, не присылал денег. Просто исчез. Леонид часто помогал соседке, выполняя всю ту работу, которая считалась мужской. Лидии Николаевне было тридцать пять, она была на три года старше Леонида, а с некоторых пор стеснялась этой разницы.

Лида вошла в дом к Леониду, по привычке придержав дверь, чтобы та не хлопнула, тихо прошла на кухню, присела на стул.

—Где же твоя протеже? – Серьёзно спросила, как будто торопилась уйти.

—Спит. Не выдержала. – В тон ей ответил хозяин. – Ты же собиралась ночевать у матери?

—Детей оставила у неё, а сама бежала спасать тебя. Но, кажется, тебе помощь уже не нужна.

—У неё что-то случилось, она понервничала, ну и постаралась лечь. Да и не о чем было нам с ней говорить. У неё своё, у меня моё.

Лидия улыбнулась.

—Останешься? Раз дети у бабушки. – Леонид подошёл к Лидии, обнял её за плечи.

Она напряглась, положила руки ему на плечи, замялась.

—Фёдор письмо прислал, просит прощения. Хочет вернуться.

—Да? – Леонид отстранился от Лидии, посмотрев на неё со стороны – И?..

—Не знаю. – Она опустила глаза. – Думаю.

—Вот оно как! Ладно. А сегодня останешься?

—Останусь. Ненадолго.

—Ну, как всегда.

Они ушли к Леониду в комнату, закрыли дверь, старались не шуметь. Говорили шёпотом, сдерживали эмоции, боясь разбудить гостью, но под конец не выдержали. Утомлённые, они расслабились, а Лидия начала рассказывать, как она разговаривала с главврачом больницы, пузатым лысеющим толстяком. За него она говорила, копируя его, это получалось у неё отменно. И они не выдержали, рассмеялись.

Вдруг они услышали шум за дверью, как будто что-то упало. Леонид вскочил, хотел выскочить, но вспомнил, что в доме есть чужой человек, то есть, чужая девушка, надел халат.

Вышел, включил свет, никого. Прошёл по комнатам, заглянул на кухню, потом в коридор, где и нашёл гостью, стоявшую в цветастой пижаме и тапочках. Увидев хозяина, она показала на вешалку.

—Я хотела взять пальто, что-то замерзла, хотела накрыться, а его тут нет. – Валерия дрожала.

—А! Я же разложил его на кухне, чтобы высохло. Она было мокрое насквозь. Сейчас принесу одеяло, ложитесь.

Леонид принёс одеяло, накрыл девушку, покачал головой. Валерия лежала в постели, её трясло. Он приложил ладонь ко лбу.

—Кажется, нужен градусник.

Леонид вернулся в свою комнату, Лидия уже оделась, собравшись уходить.

—У нашей квартирантки, кажется, температура поднимается, отнесу градусник. Подожди, не уходи. Что я один с ней делать буду, если она заболела?

—А что ты делаешь в больнице со своими пациентами? Лечи. Утром я приду. – Она поцеловала его в щёку и поспешила домой.

Леонид вернулся к своей пациентке, отдал ей градусник и, не дожидаясь результата, вышел на кухню, чтобы не смущать гостью. Чай уже остыл, выпил воды, огляделся, есть не хотелось. Включил телевизор, не нашёл ничего интересного, зевнул. Подождал ещё немного и вернулся за градусником.

—Ого! Тридцать восемь и шесть. Сейчас принесу лекарство.

Через пару минут он вернулся с тем же прозрачным бокалом, в котором растворялся бесцветный порошок, потом дал таблетку и принёс воды, подождал, пока она проглотила лекарство.

—Что же вы так? Промёрзли, видимо.

—Простите меня. Я не хотела, – она опять укуталась, всё ещё дрожа.

—Да, уж. Болезни приходят не по желанию.

—Я давно уже не болела. С детства, наверное. А когда всё это случилось, расслабилась. Вот и заболела.

—Ладно, ещё немного, таблетка подействует, и будет лучше. Уснете.

—Пожалуйста, оставьте таблетки и воду. Вдруг придется еще выпить!

—Таблетки, пожалуй, оставлю. Но если будет плохо, будите меня. Я врач. Уж чем-нибудь помогу.

—Спасибо. И простите меня.

—Выздоравливайте. Спокойной ночи.

Леонид ушёл в свою комнату. Мысли закручивались колючим клубком. Незнакомая девушка, лежащая у него в доме, да ещё больная, сбивала его с устоявшегося распорядка. Мысль о том, что в его доме, полностью принадлежащего ему, находится чужой человек, выводила из равновесия. Лидия была не в счёт, она была гостьей и быстро уходила, освобождая его законное пространство.